Сибирские огни, 1960, № 3

Едва успел затихнуть мотор, как самолет окружили взбудораженные барна- ульцы. Представитель Аэрофлота, возглавлявший перелет, вышел на крыло, что­ бы открыть митинг. Вслед за ним появился пилот, ведя на поводке медвежонка. — Бывает, что и медведь летает! — сказал он, и люди ответили смехом и аплодисментами. Казалось, на этом месте и будет впоследствии оборудован Барнаульский аэропорт, ведь это — далеко за городом, площадка ровная, сухая. Чего же еще искать? Но случилось иначе — сам город перебрался сюда, на это прекрасное плато. Заметное оживление этой части Сибири принес Турксиб, первенец пятилет­ ки. Как только сомкнулись рельсы в степях Казахстана, открывая путь узбеки­ станскому хлопку на север, так вблизи Барнаула , на той самой площадке, где приземлялся наш самолет, стали буквально не по дням, а по часам расти корпу­ са большого меланжевого комбината, первого в Сибири. Постепенно комбинат стал обрастать жилыми кварталами. Через некоторое время там же зародился котельный завод, появились другие крупные предприятия, и город пере­ кинулся туда. Сейчас там проложены прямые, сверкающие асфальтом улицы и проспекты, украшенные многоэтажными домами. Город вырос в четыре с половиной раза, превратился в крупный промыш­ ленный и культурный центр богатого края. Через него пролегла новая железная дорога — Южносибирская магистраль, возник большой транспортный узел. И, как повсюду в нашей стране, не только каждый год — каждый месяц приносит перемены. Город быстро строится. По семилетнему плану жители Б ар ­ наула получат тридцать пять тысяч новых благоустроенных квартир. От города начинаются необъятные степи, пересеченные широкими лентами хвойных лесов. Они тянутся далеко на запад и теряются в равнинных просто­ рах Прииртышья. И все эти степи возделаны человеком. На исходе лета хлеба здесь напоминают море, позолоченное закатом солнца. И час, и два, и три летит над степью быстроходный самолет, а хлебам все нет ни конца, ни края. Лишь кое-iде виднеются острова заново отстроенных сел, зеленеют лесные полосы, вы­ ращенные заботливыми хозяевами земли, да змейками вьются полевые дороги. Твердозернистая алтайская пшеница снискала себе добрую славу как одна из самых лучших на земле. Из нее готовят отличные макароны и вермишель, пе­ кут бублики и баранки, а в деревнях стряпают пышные ароматные шаньги с жирной и вкусной, хрустящей на зубах корочкой густо зарумянившейся смета­ ны. И едва ли есть на свете хлеб вкуснее алтайских шанег и булок, выпеченных на поду жарких русских печей. Августовские ночи, как известно, славятся падающими звездами, но сейчас в степи мало кто любуется ими, — их затмили немеркнущие огни тракторов, ком­ байнов и автомашин. Днем и ночью гудят поля. Потоками движется к станциям железных дорог, к городам и пристаням отборное, тяжелое, будто из меди отли­ тое, зерно. За пять последних лет Алтай дал Родине в пять раз больше, чем было сдано за предыдущую пятилетку! По производству зерна Алтай постепенно приближается к Украине, и он мо­ жет догнать ее. К востоку от Оби «чугунка», как называли железную дорогу в конце прош­ лого столетия, разрезала бесконечные лесные массивы. Возле самой насыпи сто­ яли старые деревья, такие толстые, что ствол могли обхватить лишь два-три че­ ловека. Но первое время паровозы ходили на дровах, и леса по обе стороны бы­ ли вырублены на добрый десяток километров. А потом оказалось, что дорога про­ ходит по пластам угля. Геологической карты не было, и долгое время никто не знал настоящих бо­