Сибирские огни, 1960, № 3

— Нет, паря, мы этого не могим, не обучены... Тут налетели фашистские самолеты, и Гольдшмидту пришлось отси­ живаться в только что отрытом окопе. Ни близкие взрывы, ни опасность, которая ему угрожала, не могли отвлечь его от мысли — где найти взрыв­ ников. После налета он спустился к переправе, чтобы погрузить взрыв­ чатку, и здесь, возле катера, его окликнули: — Товарищ инженер! Наум Исаакович!.. Гольцшмидт оглянулся и не сразу в запыленном и закопченном че­ ловеке признал Агапкина. Разместив свой отряд на высоком берегу около понтонного моста и оставив за себя командиром Казимира Мороза, Агапкин решил сходить к переправе, узнать, что в Пыр-Шоре, какой приказ будет дан его отряду. Горькое чувство, охватившее Агапкина после гибели инженера Пс- тунина, стало было понемногу заглухать, но теперь, когда он один ша­ гал к переправе, это чувство снова завладело им. Это не было раскаянием или даже сожалением, что он часто ссорился и ругался с Петуниным. Что ж, он спорил, ругался с ним по делу, и тут, хоть кому ни доведись, а свое надо отстаивать... Но ему было досадно на себя, что он плохо поду­ мал о Петунине, когда тот предложил уходить с правого берега, посчитал это за трусость. А инженер вон каким оказался. Агапкин шел и все повторял про себя: — Эх, Максим Михалыч, друг... То ли это слово — друг, то ли что другое было причиной, но только тут Агапкин впервые за этот бурный и страшный день вспомнил Веру. Ведь это она его назвала другом там, в теплице, ведь для нее он готов был сделать все, а вот в самое трудное время забыл о ней, не вспомнил... И на переправе у сходивших с катеров и с халок людей Агапкин стал спра­ шивать: — Не видали ли девушки?— и пояснял:— Цветочница... Она долж­ на с ребенком... , Одни недоуменно вскидывали на него глаза, другие, не глядя и, мо­ жет быть, неясно понимая, о чем их спрашивает этот человек, с лицом, вымазанным пылью и сажей, но все они отвечали одно и то же: — Нет, не видели... Не видели,— и спешили выбраться на берег. Только налет фашистских самолетов — второй налет на Пыр-Шор — заставил Агапкина вспомнить, зачем он пришел сюда. Он спросил у мото­ риста катера, кто здесь главный, и, узнав, что всем распоряжается инже­ нер Гольцшмидт, пошел разыскивать его у второго причала. Гольцшмидт ничего не мог сказать Агапкину, что делать ему со сво­ им отрядом, но все же заметил: — Здесь ваш отряд пока не нужен... Полагаю, что надо оставать­ ся у моста... Впрочем, это не моя сфера... не могу вмешиваться. Он в этот момент был больше всего озабочен тем, что не нашел до сих пор взрывников, не с кем отправить аммонал и тол в Пыр-Шор. Недолго думая, Агапкин вызвался на это дело сам. И уже когда ка­ тер отвалил от берега, он, сидя на ящиках со взрывчаткой, крикнул Гольцшмидту: —- Наум Исаакович! Не видели Веру? Веру Петровну?.. Гольцшмидт что-то сказал, но его уже не было слышно. Агапкин ви­ дел только, что инженер отрицательно покачал большой, непокрытой го­ ловой. Около полудня Вера добралась до станции Мхи. Люди расположи­ лись здесь кто как мог возле самой станции и неподалеку от нее — в бе­ резнячке. Уже готовое, но без крыши, вокзальное здание было превраще­ но в лазарет. Вера видела, как раненых несли по насыпи на носилках и