Сибирские огни, 1958, № 12

ну; грузные самолеты с черными буквами «СССР» на голубоватых ост­ рых крыльях время от времени проходили над степью. Слышали ли они, как пела им вслед Долгор: Шур, шур, дутэ Шубун шинге далитэ, Шутэ, дутэ, СэСэСэРо самолет!1 Однажды ей показалось, что крылья самолета закачались в ответ песне! Как же было ей не петь и не радоваться, когда ей, Долгор, так здо­ рово везет в жизни! Ей еще нет и семнадцати, а в чемодане у нее, поверх платьев и блузок, лежит волшебная бумага, открывающая все пути — лежит аттестат зрелости! Нет, Долгор не подвела свою Улан-Шибирь, не подвела Аюра Гомбоича — серебряную медаль заработала! Теперь мож-. но погостить без забот в родной юрте, — соскучилась она по домашнему, холодному, как снег, айрику, по горячим, пузатеньким бузам, по самому воздуху юрты, в которой пахнет и квашеным молоком, и дымом очага, и кислинкой сыромяти, и сухой пылью старой кошмы, и вороватой сладо­ стью забившихся в углы степных трав... Ранним утром оседлает Долгор Харасуна — он, бедный, заждался ее! — и помчится по степи так, что се­ ребряная роса забрызжет из-под бешеных копыт! Конечно же, она поможет отцу перегнать отару на летние пастбища. И на стригальный пункт с ним поедет, — ведь это одно удовольствие, когда берешь привычными руками машинку или ножницы! А потом — в Иркутск, в медицинский институт. Долгор уже мыслен­ но видела свою фамилию в приказе: «Долгор Жамсоеву зачислить сту­ денткой первого курса медицинского института». Пять лет прожить в большом красивом городе — не всякому так повезет! Долгор помнит: когда Аюр Гомбоич заговаривал о Москве—даже тю­ бетейку снимал от волнения. А Дарижап, мать Даши-Дондока, рассказывала об Иркутске с груст­ ной и сердечной улыбкой на губах. Во сне у Долгор все путалось: Мавзолей Ленина стоял на берегу ды­ шащей морозным туманом Ангары, а двухверстный ангарский мост вы­ гибался дугой над Москва-рекой... И наяву было почти как во сне: за степной далью смутно всплывали какие-то площади, парки, театры, музеи, какие-то особенные комнаты со странным названием: аудитории... Мелькали солнечными бликами чьи- то лица... И мерещилась ведомая и неведомая тихая Глазкова Роща, где в крошечном домике доживает свой век старенькая мать Константина Ши­ банова. Всегда у нее гостят улан-шибирцы, выбираясь в Иркутск. Зайдет к старушке и она, Долгор, и передаст ей гостинцы и письма от друзей ее сына.— от Аюра Гомбоича, Дарижап, Доржиева... Все это в мечтах видела Долгор, как в смутном, хотя и радостном сне... Зато почему-то с необыкновенной ясностью представляла себе она свое возвращение домой из Иркутска... Вот постаревшая, с проседью в Болосах, Дарижап водит Долгор по палатам больницы: «Познакомьтесь, наш новый доктор». Вот она с чемоданчиком (таким же, как у Дарижап!) разъезжает по степи, помогая людям... Вот где-то в одинокой юрте много 1 Шум, шум — все ниже Птицы стальной полет. Низко-близко Советский самолет!