Сибирские огни, 1958, № 12

Андрея, Веру, Груню, Ивана Шукайло, Константина Боголепова читатель хоро­ шо видит и слышит, понимает и разде­ ляет их мысли и чувства, радуется их радостями, огорчается их печалями. Поэтично, с хорошим тактом изобра­ жено возникновение и развитие боль­ шого светлого чувства между Андреем и Верой. Поначалу они кажутся очень не­ сходными. Он — столичный интелли­ гент, она — простая деревенская де­ вушка, только что ставшая агрономом; он долго не может освободиться от лож­ ного обаяния Неточки, она же влюби­ лась в него сразу, но изо всех сил стре­ мится не выказать своего чувства. Сближение происходит медленно, но не­ отвратимо. Читатель невольно сравни­ вает Веру с Неточной, целомудрие с распутством, самоотверженность с ко­ варством, и радуется, когда замечает, что эти же сравнения приходят на ум и Андрею. Хорошо написана скачка Веры к ра­ неному Андрею, особенно то, как пере­ плывала она рядом с лошадью бурную реку в половодье. Это настоящий подвиг во имя любви. А сколько волнующих страниц, где изображаются трудовые подвиги комсо­ мольцев! Вот хоть бы тот эпизод на пахоте, где иззябшая, уставшая прицеп­ щица Груня остается с плугом на вто­ рую смену. Ей не только не приказыва­ ли делать это, но даже отговаривали. Но как же быть, если сменщица заболе­ ла? Неужто трактор целую смену стоять должен! Тогда соревнование наверняка будет проиграно. Как же можно не по­ стоять за честь бригады! Весь роман пронизан духом несмиря- ющегося упорства в преодолении труд­ ностей. Язык книги — образный, сочный, богатый народными оборотами, послови­ цами и поговорками. Речевые характе­ ристики главных действующих лиц хо­ рошо индивидуализированы. Но места­ ми автор все же сбивается на газетную скороговорку: «И таблицы севооборотов и рабочие планы Андрей начал переделывать, как того требовали правила агротехники и изученные им почвы ближайших колхоз­ ных полей». «Колхозники выбивались из сил, но сорняки по старопахотным землям были так густы, что в равнинной части пред­ горий на помощь жалким серпам и ко­ сам, которыми пользовались полольщи­ ки, по требованию главного агронома прислали самолеты с растворами, сжи­ гающими сорняки и совершенно без­ вредными для посевов». В литературе нашей роман «Ручьи весенние» был первым крупным произ­ ведением о покорителях целины. В нем нашли художественное отражение и овеянное романтикой движение десятков тысяч молодых людей на Восток, и серьезные изменения в сельском хозяй­ стве, происшедшие после 1953 года. После того, как была кончена работа над «Ручьями весенними», Ефим Перми­ тин вернулся к. осуществлению своего давнего замысла, о котором было упо­ мянуто выше. И вот в шестой и седьмой книжках журнала «Москва» за 1958 год появилась его повесть «Раннее утро». Судя по материалу, повесть автобио­ графична: действие развертывается на берегах Иртыша, в краю, где родился и вырос Е. Пермитин. Изображается семья искусного мастера на все руки столяра Рокотова. Главный герой — маленький Алеша Рокотов. На первых страницах повести ему пять лет, на по­ следних — он уже подросток. Его-то и собирается писатель провести через две революции, через гражданскую и Отечественную войну — до наших дней. Замысел широкий, многообещающий. ■ Судить о его художественном воплоще­ нии по «Раннему утру» невозможно. Ведь это всего лишь пока поэтическое вступление — увертюра к опере, как бы сказал композитор. Увертюра та­ лантливая, это видно с первых же стра­ ниц. Особенно многоцветны, ярки и при­ влекательны картины сибирской при­ роды. Опытной рукой, сочными мазками рисует Е. Пермитин характеры персона­ жей. Только вот опасение: не слишком ли много умильности и не маловато ли действия? Пусть писатель подумает над этим при дальнейшей работе над произведением. В шестьдесят три года Ефим Перми­ тин — в расцвете творческих сил. Мож­ но не сомневаться, что он создаст еще не одно талантливое произведение.