Сибирские огни, 1958, № 12

Днепропетровск, Енакиево, Каменская— тревожно требовали руду. Директора заводов в сотый раз напоминали, что они проедают последние остатки, вместо то­ го, чтобы делать запасы на зиму. Де­ сятки уполномоченных неслись сюда в скорых поездах. По перрону станции ти­ хо гуляли парочки, прислушиваясь, как шелестят акации...» «За сутки из 18 поездов — 13 ушли, нарушив расписание. За сутки 600 ва­ гонов руды станция недодала металлур­ гам южных заводов. Но на перроне в тишине шелестели акации, а начальник, мирно подсчитав показатели, обижался на упрек и на критику». Ночью наш вагон перебросили на со­ седнюю станцию Долгинцево (город Кривой Рог), где Михаил Кольцов весь следующий день посвятил превращению верховцевских впечатлений в разверну­ тую полуфельетонную корреспонден­ цию. Мы с Соловьевым взялись за изуче­ ние положения в железнодорожном центре Криворожского рудника. Но Ми­ хаил Ефимович нас далеко не отпускал, и мы периодически возвращались в ва­ гон для «творческого соучастия» и уточнения отдельных эпизодов. К позд­ нему вечеру все было готово. Примерно 1 7— 18 телеграмм по сто слов в каждой уже лежали готовенькими в адрес «Мо­ сква. «Правда». Когда была 'закончена корреспонден­ ция, с начала до конца написанная Ми­ хаилом Кольцовым, он снова поставил три подписи. Мы с Соловьевым запроте­ стовали. И стоило нам большого труда уговорить его оставить одну подпись действительного автора корреспонден­ ции. Теперь оставалось скорей отправить эти телеграммы, чтобы за ночь они до­ бежали до Москвы. Город Кривой Рог находился в не­ скольких километрах от станции, а ночь была чудесная — украинская теплая ночь с легким степным ветерком, небо было густо усеяно звездами, и среди них сиял скромненький серпик луны. У Ми­ хаила Ефимовича было очень хорошее настроение. Он дорогой рассказывал, как иногда неожиданно рождаются новые удачные словообразования с большим смыслом и глубиной, как они быстро находят себе массовое применение в языке и входят затем в официальные словари; и наобо­ рот, какое множество слов постепенно выходит из народного употребления. Он, в частности, признался, что с его легкой руки вошло в массовый обиход такое слово, как «подхалимаж». Ему казалось, что во многих случаях слово «подхалимаж» выражает ситуацию и от­ тенки взаимоотношений куда более точ­ но, более остро и выпукло, чем слово «подхалимство». Украинская ночь напомнила ему и о том, что на Украине он был инициато­ ром и редактором одной из самых пер­ вых фронтовых газет нашей Красной Армии. Он сказал об этом с гордостью. На почте нас ждало маленькое при­ ключение. У телеграфного окошечка сидела де­ вушка, оставленная на ночное дежурст­ во. Когда неожиданные посетители вру­ чили ей почти два десятка длиннющих телеграмм, она схватилась за голову и сказала: — Я таких не принимаю. Это надо утром. Ночью я принимаю только ма­ ленькие, ну такие... разные несчаст­ ные... Эх, если бы можно было в тот мо­ мент сфотографировать умиленное лицо Михаила Кольцова, его сдержанную улыбку, веселый огонек в глазах и в то же время заметный проблеск большой тревош за судьбу срочных телеграмм в адрес «Правды». Я стал доказывать девушке, что мы из Москвы, что мы не случайно плелись по сонным улицам города в такое позд­ нее время, что эти телеграммы любой ценой обязательно надо принять и пере­ дать за ночь по адресу... Володя Соловьев стал выдвигать до­ полнительные аргументы. Поочередно то я, то Володя атаковали дежурную при­ емщицу телеграмм. Но ничто не помо­ гало. Она твердила одно: — Сдадите утром. Ничего не случит­ ся... Я принимаю только коротенькие... несчастные... Когда я уже начал выходить из бере­ гов и несколько повышать голос, Миха­ ил Ефремович дернул меня и, улыбаясь, сказал: — Ладно. Подождите. Дадим коро­ тенькую. Михаил Кольцов попросил бланк и написал: «Молния. Москва. Наркому связи. Криворожский телеграф отказался при­ нять для Правды срочную корреспон­ денцию на железнодорожную тему. Про­ шу Вашего немедленного воздействия. Ожидаем на телеграфе. Михаил Коль­ цов». — А такую можно коротенькую? — деликатно спросил Михаил Ефимович. — Пожалуйста, такую можно, — от­ ветила девушка. Она, обрадовавшись, взяла ручку и начала подсчитывать ко­ личество слов. Михаил Кольцов, внимательно сле­ дивший за каждым ее движением и вы­ ражением лица, даже несколько опе­ шил, что и его метод оказывается бес­ сильным. И вдруг у девушки появились при­ знаки волнения. Широко открыв глаза и сморщив лоб, она задумалась над адресом, который надо было занести в квитанцию. Было очень смешно наблюдать, как