Сибирские огни, 1958, № 12

как подул сильный ветер — он оглянул­ ся и увидел, что я сплю. Он давай мне кричать, а я и не слышу ничего — бук­ сир-то длинный. И уж когда лодку на­ чало заливать водой, тогда я проснулся. Отец погрозил мне кулаком и отрубил буксир, а сам пошел парусом в реку. Мою лодку бросало то в одну, то в другую сторону, а как только отец от­ рубил буксир — сразу выбросило на бе­ рег. Если бы не это, затопило бы лодку. Отец мне после этого хорошую взбучку дал. И поделом! Рыбаком зато стал. Да... Всякое в жизни бывало. И тонуть приходилось, и с медведями с глазу на глаз встречаться... Лодки причаливают к берегу. Одни рыбаки спешат к избе готовить завтрак, другие отправляются купаться. Вероят­ но, это покажется странным читателю, знающему только южный берег Байка­ ла, где вода настолько холодна, что о купании и мечтать невозможно. Да, как ни странно, но северное по­ бережье Байкала значительно теплее, чем южное. Это объясняется тем, что здесь небольшие глубины, и вода про­ гревается и берега более пологие, чем на юге Байкала, где на глубине двухсот метров вода никогда не превышает 4 градусов тепла. Кстати сказать, и вода на севере, в отличие от южного побережья, далеко не такая хрустальная, родниковошрозрач- ная, как в районе Слюдянки или Лист­ вянки. Она — замутненная, желтова­ тая. А ведь на юге Байкала на глубине более 10 метров можно без всякого тру­ да различать брошенную на дно нике­ левую монету1 Гостеприимные рыбаки решили поба­ ловать нас «деликатесом» — омулем на рожне. Рыбаки разожгли костер, во­ ткнули в песок острые прутья, на кото­ рые над костром нанизали рыбины. Одни — разделанные, распластованные, другие — целиком, только с неглубоки­ ми надрезами вдоль спины. Это назы­ вается «кругляш». Омуль в таком виде жарится на костре в собственном жиру, сохраняя весь аромат и нежность. Тепло попрощавшись с рыбаками, по­ благодарив их за чудесное угощение, мы отправились дальше, к Дагарам, к нер­ повщикам. Дагары — название одного из двух устьев Верхней Ангары. Казалось бы, родные сестры — Ангара и Верхняя Ан­ гара. Но какая разница между ними! Берега тут, при впадении реки в Байкал, пологие, вода мутная, тепловатая. Река- дурнушка даже и представить себе не может всей ослепительной, холодной красоты своей далекой южной сестры! В Дагарах — рыбозасольный и рыбо­ приемный пункты. У причала стояла баржа «Волна», в которую как раз по­ гружали маркированные бочки с омулем самого лучшего засола. Отсюда катер «Смелый» поведет баржу в Тонхой (к железной дороге) или в Мысовую (г. Ба­ бушкин) или же в порт Байкал. Здесь мы встретились с одним из луч­ ших нерповщиков северного Байкала Евгением Матвеевичем Елизовым. Нерпа (байкальский тюлень), как из­ вестно, — очень ценное промысловое животное. Она тоже переселилась сюда из Ледовитого океана, который в те умо­ помрачительно-далекие годы был на ты­ сячу километров ближе к Байкалу. Охота на нерпу — трудная, опасная, но увлекательная -профессия. Тут нуж­ но быть не только метким стрелком, — надо отлично знать повадки зверя, уметь перехитрить его, незаметно под­ красться к нему на расстояние винтовоч­ ного выстрела. Как охотятся на нерпу в Байкале? Охотники-нерповщики мастерят длин­ ные санки, впереди которых устанавли­ вается рама с натянутым на нее белым парусом. До места промыслов едут на лошадях, берут с собой брезентовую па­ латку, охотничий карабин, заряженный свинцовыми пулями с оболочкой. Нерпа — хитрое, умное животное. Она обычно находится в озере на боль­ ших глубинах, питаясь совершенно уникальной, сохранившейся только на Байкале голомянкой — жирной, живо­ родящей рьгбой. Но у нерпы есть легкие. Ей нужно дышать. И для этого она во льду делает отдушины, тщательно сле­ дит за -ними, время от времени проду­ вает их. С приходом весны, когда на Байкале становится сравнительно теп­ ло, нерпа вылезает на лед погреться. Этим и пользуются охотники-нерпов­ щики. Надев на себя белые халаты, по­ варские колпаки, они, наклонившись, упираясь руками в специальные копыл- ки, укрепленные по бортам, толкают санки перед собой, скрываясь за пару­ сом, а потом, приблизившись к лежби­ щу, становятся на колени (предваритель­ но натянув волосяные наколенники) и продолжают продвигаться вперед. У па­ руса есть разрезанная полоска (бойница), через которую охотник наблюдает за зверем, оставаясь сам незамеченным. Взрослые нерпы подпускают к себе парус не ближе 120—200 метров, моло­ дые — метров на 30—40. Приблизив­ шись к зверю, охотник бьет его из ка­ рабина. Бьет наверняка, в голову, в шею, под лопатку, — иначе нерпа уйдет. За промысловый сезон нынешнего года на северном Байкале добыто около семисот нерп. У нее высоко ценится шкура, идущая на разные изделия, и жир. Каждая нерпа дает в среднем от 16 килограммов и выше высококалорий­ ного нерпичьего жира. — Сколько же вы добыли нерп, Евгений Матвеевич? — спросили мы старого охотника-нерповщика. — А кто его знает, — улыбнулся он, разводя руками. — Не считал. За