Сибирские огни, 1954, № 2

На протяжении всей поэмы мы виде­ ли Сартакпая богатырём, наделённым необычайной, но именно человеческой, а не сверхъестественной мистической си­ лой, которую черпает он в народе, и ко­ торая целенаправлена на благо людей, почему она и становится такой всепобеж­ дающей и несокрушимой. Эта гумани­ стическая идея, воплощённая народом в образе богатыря-строителя, правильно понятая поэтом, и придала поэме реали­ с тическое развитие. В сё это, казалось , должно было подсказать поэту и соответ­ ствующ ее этому завершение произведе­ ния. Разумеется , при этом мы не тре­ б у ем от поэта какого-то произвольного «домысливания» или притягивания к со ­ временному нашему мировоззрению ста­ ринной народной легенды. Но законно спросить автора, почему .именно этим, пусть и содержащимся в народной легенде, но явно противореча­ щ им общ ему тону и направлению эпизо­ дом он решил завершить своё произведе­ ние и тем самым, вольно или невольно, разрушить то верное толкование и ос­ мысление фольклорного источника, на основе которого оно написано. Было бы верней и органичней, в со­ ответствии с общей тканью и направле­ нием поэмы, завершить её показом Сар ­ такпая в неустанном созидательном тру ­ д е ради блага народа. Ведь именно тру ­ жеником, строителем запечатлён и жи­ вёт в народной поэзии и памяти образ этого легендарного богатыря-созидателя, рождённого народной мечтой и фанта­ зией , выражающего народные чаяния о своём счастье. Очевидно, только неглубоким, не до конца продуманным отношением к свое­ м у замы слу , недостаточным проникно­ вением в развитие образа героя и можно объяснить то, что поэт не нашёл верно­ го решения судьбы своего героя, реш е­ ния, какое явно подсказывалось ему ос­ новной идеей и развитием её как в фольклорном первоисточнике, так и в произведении самого К. Козлова. Эта не­ определенность мысли автора обнаружи­ вается в его утверждении, что народ не ведает о том, «что же сталось с Сартак- паем» и об этом «не рассказывают пес­ ни». Такое заключение явно противоре­ чит и всем у содержанию поэмы и, в частности, следующим строкам, утверж ­ дающим бессмертие Сартакпая: Наклонись к воде студёной И спроси о Сартакпае, Прошумит волна речная: «Я поила Сартакпая»... Ты пройди по всем долинам, И везде цветы прошепчут: «Здесь скакал быстрее ветра Сартакпай на иноходце...» А когда у ветра спросишь — Пропоёт рассветный ветер: «Я носил на лёгких крыльях Звонкий голос Сартакпая...» Если спросишь у берёзы — Скажет белая берёза: «Отдыхал не раз великий Под моей густой листвою...» Если спросишь у народа — Скажет весь народ Алтая: «Он не умер, он бессмертен, Сартайпай наш благородный!». В излишне многословной и местами чересчур «лобовой», риторической автор­ ской концовке поэт как бы поясняет чи­ тателю содержание поэтической легенды, подсказывает выводы, хотя они без того достаточно ясны. Излишне прямолиней­ но и схематично поэт проводит анало­ гии между легендарными деяниями Сар ­ такпая и великими реальными явления­ ми и процессами нашей социалистической, действительности. Вместо многословного и выспренного пояснения было бы до­ статочно дать в заключении несколько поэтичных строк о претворении в явь и правду нашего времени вековой мечты народа, воплощённой в старой легенде. Таковы серьёзные недостатки интерес­ ной и не лишённой поэтического обаяния новой поэмы К. Козлова, способного ал­ тайского поэта. Она могла бы стать зна­ чительным и ярким литературным явле­ нием, как опыт творческого сплава устной народной и современной совет­ ской поэзии, произведением большого идейного и эпического звучания, если бы поэт более глубоко и вдумчиво от­ нёсся к своему большому и благодарно­ му замыслу. Но если автор сочтёт, что публикация поэмы не исключает даль­ нейшей работы над нею, если он найдёт в себе мужество и желание настойчиво и взыскательно её совершенствовать — он имеет возможности и способности, чтобы устранить многие очевидные недо­ статки своего произведения, довести его до должного уровня поэтической и идей­ ной силы и выразительности. Именно этого о т всей души и хочется пожелать Константину Козлову. В заключение хочется отметить, что книжка К. Козлова довольно хорошо из­ дана, любовно оформлена рисунками художника В . Заборского, за исключени­ ем обложки книги, безвкусно яркой по цвету и невнятной по рисунку и шрифту заглавия.