Сибирские огни, 1954, № 2

Я прошёл к старице, где мы часто встречались, окликнул, но кусты от­ ветили: Патимы здесь нет... Я шёл лугами к реке и нигде не видел своей маленькой подружки в сиреневом платьице. Я не мог уйти не простившись. У голубой Джабайки, с белыми цветами водяных лилий, под высоким- кустом черёмухи, где стояли мои два удилища, я, наконец, увидел Пати- му. Она сидела, подперев голову руками, и плакала. — Ну, зачем же слёзы?.. Я стараюсь приободриться, сажусь рядом и глажу её чёрные волосы. — Не надо, Патима, плакать... У меня бесконечно много слёз в душе — и от несправедливой обиды, и от того, что безжалостно рвётся моя первая дружба, — но я креплюсь; у меня много ласковых слов на языке, но я боюсь её слёз. Мы долго молчим, потом она спрашивает: ■— Микайля, ты придошь?.. — Приду, Патима, обязательно приду... Вот схожу в город и приду... И мне казалось, что я говорю правду. Ну, как я могу забыть её? Как я могу вычеркнуть из памяти Даскажу, Марьям, славную семью Опанаса? А этот пышный ковёр лугов , прозрачные воды Джабайки, острова, пови­ тые хмелем, неумолчные песни птиц? Разве всё это можно забыть? Они, эти видения детства, всю жизнь будут и согревать и мучить моё сердце... Патима смахнула рукавом слёзы, и её коричневое личико посветлело. — Ну, вот и хорошо... Я пожимаю её узенькую руку и говорю, что солнце покатилось к за­ кату, а итти мне далеко... — Кошь... Патима, как отец, желает мне счастливого пути и ещё долго не от­ пускает. Я ушёл, а Патима так и осталась сидеть под большим кустом черёму­ хи, где мы часто ловили с ней рыбу... Позднее, когда были уже пройдены какие-то пути в жизни, а сердце хватило больше горечи, чем радости, я часто вызывал в памяти образ моей подруги детства и писал ей песни. Большие дороги увели меня слишком далеко от любимых мест, и я не знаю дальнейшей судьбы Патимы. Может быть, она стала знатным человеком своего колхоза, может быть, работает в городе на заводе или учит детей тому, чего сама в детстве не знала, — грамоте. Но в моей памяти она так и осталась маленькой девочкой с туги­ ми косичками, позванивавшими мелкими серебряными монетками, девоч­ кой в сиреневом платьице, какой я оставил её под большим кустом черё­ мухи, на берегу голубой Джабайки. И когда по весне над нашими просторами летят из тёплых стран ле­ беди, гуси, журавли, когда в лесах и на поймах звенят песнй певчих птиц,, мне всегда кажется, что это Патима посылает их ко мне, как привет весны,, привет неумирающей дружбы...