Сибирские огни, 1949, № 4

'Он разобрал несколько слов Риты: «Ой, как же хорошо!» и тоже, как Рита, захлопал в ладоши, запрыгал и начал приговаривать на все лады: — Ой, как хорошо! Ой, как хорошо, хорошо! Мать думала о том, что же ей делать? Требовалось немедленно принять меры, иначе проклятая дверь станет, чего доброго, всегда з а ­ крываться перед нею. Она толкнула дверь рукой, дверь открылась, и сразу же из нее выбежала Рита, порывисто обняла бабушку, может быть, она что-нибудь хотела сказать, но ее остановили враз несколько ■голосов: — Маргарита! — Риток! — Рита, не смей! Мать поняла, что секреты за дверью и уединение старших детей не несли ей горя, что дети готовят ей какую-то радость, и она не меша­ ла им: пусть они думают, что радость эта будет для нее неожиданной. Однако она стала ждать эту радость, и сердце у нее трепетало от предчувствия счастья. Но она еще и ворчала, чтобы только скрыть от детей свое возбуждение: — Придумали! От матери закрывать двери! Где это видано? Приехала Елена, она привезла с собой Никитку, и тот сразу напол­ нил избу гомоном и шумом. Все дети вместе в доме у матери не шуме­ ли так, как умел шуметь маленький колхозник. — А мы ехали вначале медленно, медленно, а потом быстро, быс­ тро. У нас в колхозе электростанция работает и лесопилка... Девчонки из стружек корзиночки плетут, и в избах теперь у всех электрические лампочки горят. Женщины встретили Елену упреком: — Наконец-то! — Почему задержалась? И мать поняла, что старшая дочь тоже знает то самое, что так от нее скрывали. Елена отвечала: — Почему задержалась? У меня, небось, сев идет... Мать она поцеловала с какой-то необычайной осторожностью,, потом усадила ее к столу. — .Ты сиди, мама, ты только скажи, что делать? Да положи вяз- ку-то, отдохни! И все вдруг бросились оберегать Наталью Григорьевну, взяли из рук вязку, кто-то нес с реки воду, кто-то нес дрова, кто-то мыл посуду. Наталья Григорьевна сложила на коленях руки. Но это было скучно, и она спросила недоуменно: —1На вот-те, ребята. Да что вы вокруг меня вьетесь? Рита, зачем ты картошку чистишь? У меня на ужин лапша приготовлена. Сережа, воду-то расплескал, все половики замочил. Ой, беда, пошевелиться мне не дают. Одна за другой прибегали соседки и, пошептавшись, вносили ка­ кие-то свертки, бутылки, которые Антонина убирала быстро к себе, словно для большого званого обеда. Под вечер в избу ворвалась Дарья Овсюкова и, всхлопнув руками, объявила: — Машина пришла, пора ехать! Голубев уже ждет! В клуб народу валит — видимо-невидимо!