Сибирские огни, 1949, № 4

этом была радостная гордость. Наталья Григорьевна каждый раз, ви­ дя это, вспоминала то время, когда она вот также встречала с работы Федора, своего мужа. Но в этот день Антонина с приходом Сергея не тронулась с места. Мать налила для сына в умывальник воды, накрыла стол. Ей по­ казалось, что Мария всхлипнула, комкая в руках какое-то письмо. Все прятали от матери взгляды, словно провинились. А дети все нетерпе­ ливее прыгали вокруг нее. — Ну, что же,— сказала она,— ловите, ребята, кошку. Они не понимали, не верили ей: бабушка всегда оберегала кош­ ку от них. Но та повторила: — Кошку, говорю, поймайте... Мы вначале кошку туда втолкнем. По старинному поверью — раньше всех умирал в семье тот, кто первый входил в избу. Мать ждала, что кто-нибудь из взрослых сей­ час осудит ее за суеверие, и была удивлена, что никто не обратил вни­ мания на ее причуду. Кошка обходила детей стороной, убегала. Ее поймала Нина, а Васька заплакал оттого, что это выпало не на его долю. Наталья Григорьевна каждому из детей дала подержать кошку в руках. Даж е Федя рванул ее за ухо, и кошка занесла лапу для за ­ щиты. Мать направилась к дверям в пристройку, держа кошку в руках. Ребята двинулись за ней. Она открыла двери. Пахнуло краской, из­ вестью и свежим лесом. — Как же так? — услышала мать шопот. — Победы ведь, каждый день победы... Кошка ощерилась, не решаясь ступать в незнакомой избе, цепля­ лась матери за рукав кофты и фыркала. Наталья Григорьевна бросила ее на середину избы, прикрыла дверь, а сама обернулась и спросила: — Что случилось? Все глянули на нее измученными глазами. Снова открыла мать двери в пристройку и переступила порог. Ма­ лыши юркнули мимо нее и прыгали в пустых комнатах по доскам, настланным накрест на свежей краске. Оступались, визжали от удо­ вольствия, когда ноги прилипали к полу. Только Васька вновь закаш ­ лялся и так изнемог, что мать взяла его на руки. Из сеней неожидан­ но появился Петр, запыхавшийся, сияющий, как вестник радости, в шапке, запорошенной снегом, с открытой газетой в руках. — Ты откуда? Не убежал ли с занятий? — встревожилась На­ талья Григорьевна. Он крикнул: — Баба Таля, дядя Анатолий — Герой Советского Союза. На парнишку сразу прикрикнули: — Молчи! — Тсс! Мария поднялась и, комкая в руках письмо, направилась к матери: — Мама... мама... Наталья Григорьевна побледнела, оглядела виноватые лица, за ­ шептала умоляюще: — Молчите, не говорите ничего... И побрела неровными шагами к своей койке и прилегла. Ее часто стали подводить ноги: не держали. «Я не должна лежать... Я должна быть сильнее детей»,— подума­ ла мать, рассекла рукой воздух и громко потребовала: — Ну, рассказывайте все.