Сибирские огни, 1949, № 4

— Стоило мне столько ломать голову! Все так просто оказалось!! — Поняла? — спросил Виктор. Ира подбежала к нему: — Ну, конечно, поняла! Ты правильно говорил, что мне необхо­ димо вспомнить теорему Пифагора. Я сразу все поняла. Сразу все по­ няла! Так все просто оказалось, так просто! > Антонина улыбнулась и сказала: — Моя свекровь говорит, что достигнутое всегда кажется? простым! XIII Всю страну потрясли события, разыгравшиеся в оккупированном- немцами Краснодоне. Полосы газет вначале с краткими информация­ ми, наконец, подробно описанные в «Правде» Александром Фадеевым героические подвиги молодогвардейцев, всколыхнули сердца советских граждан. Митинги, собрания, вахты имени краснодонцев не прекраща­ лись. Среди молодежи поднялись разговоры о том, какие качества про­ явили бы молодые герои Краснодона в тылу. В доме Коржавиных все номера газет, с опубликованными в них материалами о Краснодоне читали по нескольку раз. Наталья Гри­ горьевна собирала их, хранила в сундуке. Детям она говорила: — Для вас поберегу. Вырастете, почитаете. Об этих людях пом­ нить надо! , Один из драмкружковцев завода написал по страницам «Правды» гинсценировку, и кружок немедленно начал ее готовить к постановке. На долю Антонины Коржавиной в ней выпала роль Ули Громовой. Она отказывалась, говорила, что стара для этой роли, но все уверяли, что она вполне подойдет, а Виктор целый вечер доказывал, что она совсем не стара, выглядит молодой девушкой, и Антонина сдалась. Виктор сказал ей еще, что во время создания такого характера, как Уля, люди должны расти. В первый же вечер, придя домой, Антонина расставила мебель в комнате так, как она должна была стоять в доме Кошевых! в Красно­ доне, в дни неметчины: стол посредине, в простенке — книжная полка. Здесь, у окна, должен сидеть Олег, напротив — Уля Громова, по­ одаль — Ваня Земнухов, Люба, Сережа и другие. Отрезанные от мира, среди врагов, они сейчас будут слушать Москву. Без слов. О выраже­ нием счастья на лицах. Без слов особенно трудно передать движение души. Антонина силилась представить себе чувство человека, оторван­ ного от Москвы, и не могла. Живя в двух тысячах’ километров от Москвы, она привыкла чувствовать ее, столицу, ежедневно — в пес­ нях, в лекциях, в выступлениях по радио знатных людей страны. Она включила репродуктор. Да, говорила Москва. Стараясь себя соответ­ ственно настроить, Антонина прикрыла лампу бумажным абажуром, плотно завесила окна. В кухне, совершенно не таясь, свободно ходила Наталья Григорьевна. Она и не подозревала, что сноха ее в настоя­ щую минуту переносит и себя, и ее, й их квартиру в тягостное ми­ нувшее. Репродуктор мешал. Передавали речь стахановца-сталевара. Взволнованный густой голос, волнующие слова: «...И странно было бы мне не учиться и не работать, когда все двери для меня открыты». Трудно забыться, перенестись мыслью в другую обстановку. Работать