Сибирские огни, 1949, № 4

она еще где-то блеснула на волне и исчезла. И думаешь: где она сейчас плывет, какие берега видит? Все меня манило куда-то, а пути своего долго не могла найти. Помню, в девятнадцатом году, весной вызвали нас ночью в ячейку и сказали: «Колчак перешел в наступление на Во­ сточном фронте. Екатеринбург взят. Казнены многие большевики во главе с Антоном Валеком,— зарублены шашками в верхисетском ле­ су. Объявляется мобилизация на помощь Восточному фронту». А я не знала даже, где такой город Екатеринбург, какой он этот Восточный фронт. Но все равно, он стал тогда таким близким, таким родным, будто не Екатеринбургу, а нашему заводу угрожал Колчак. Мы все хотели итти на защиту! У нас из семьи Николай ушел, Илья... Нам, девчатам, тогда отказали. Оглядев избу, окруживших ее ребят, взглянув на притихшую мать, Мария развела руками: — Здесь все держало: мама, ячейка, каждая тропка, каждый то­ полек. Думаешь, бывало: «Не вырваться мне, не сделать в жизни ни­ чего!». Хотелось просто: взойти на горку, да с нее, не раздумывая, убежать, только бы к цели, к борьбе! А потом началось: работала на восстановлении завода, на ново­ стройках... Мария говорила, не торопясь, с яркими подробностями, порой при­ щуривала глаза, будто всматривалась в прошлое, и говорила то, что видит там. Это была повесть об истории комсомола. — Куда только нас не бросали потом — и по тысячам и, по двад­ цати пяти тысячам, и в деревню, и на транспорт, и в лес. Наталья Григорьевна, вздохнув, сказала: — Да, да! Все было! Я научилась быстро собирать походные меш­ ки своим детям. А дети мои везде были! — Скорее бы на фронт! — сказала Тася порывисто. — Да ты и мы все — одно целое с ним! С фронтом! — возразила Мария. — Фронт везде. Твоя работа, работа всех нас, порой слишком обычная, все равно вливается в историю всего народа. Надо только каждым своим поступком стремиться к цели! А цель наша — комму­ низм! И если ты сидишь за учебником, то и тут ты продолжаешь борь­ бу партии, всего народа. Доклад свой Рита готовила долго. Раз она сказала бабушке: — Просто, я глупая, и ничего не могу сделать интересным. И не успела Наталья Григорьевна сообразить, что ей ответить, де­ вушка порвала свой доклад на мелкие клочки. И снова начала рас­ спрашивать Марию об истории комсомола. Ее волновало все: какова должна быть дружба, семья, что составляет счастье и большую жизнь, а потом подолгу сидела где-нибудь в углу, сморщив лоб, думала, скла­ дывала свое мнение и что-то быстро писала. В день доклада девушка поразила Наталью какой-то новой сосре­ доточенностью и твердостью взгляда, словно она выросла за эти дни, словно нашла в жизни нечто большое, определила свой путь. Доклад прошел хорошо. О нем узнали в райкоме комсомола. Риту без конца приглашали в госпиталь, в цеха на завод. Наталья, смеясь, говорила: — Ты хоть бы для моих солдаток сделала свой доклад. Пусть бы лослушали. — Что ты, бабушка, да я ничего особенного и не говорю. Это еще ребятам мой доклад слушать, а не взрослым... Д а я и стесняюсь... Наталья сама не могла объяснить, чем она связывает приезд Ма­ рии в семью с необычной, словно пробудившейся, серьезностью Риты.