Сибирские огни, 1949, № 2

Выскочил Хмельченко. — А, начальник! К массам поближе! Григорий поздоровался сдержанно, негромко сообщив, что Виктор Петрович уже здесь. Рогов и сам заметил, что на диванчике, в тени от фикуса, сидит Бондарчук и что-то возбужденно рассказывает девушке со светлой пе­ пельной прической. Девушка тихо смеется, кивает Рогову и, подавая’ руку, шутит: — Здравствуйте, неласковый человек. Будьте хоть сегодня чуточку внимательны, а то обижусь! — Очень уж тогда крутое время было, — оправдывается Рогов. — И я, действительно, немного черствый бываю. Иногда. Бондарчук засмеялся и ущипнул себя за нос. — Не верьте, Галя, завирается инженер. У него нежное, мягкое сердце. Садись, Павел Гордеевич. Всего на мгновение Рогов встретился взглядом с девушкой. Мельк­ нула озорная теплая мысль: «Вот какое бывает!» И, словно прочитав эту мальчишескую мысль в его глазах, парторг деловито осведо­ мился: — С шахты? Ну, что там? Рогов вспомнил Хомякова и, не замечая, как притихшая компания за столом слушает его, как баянист, выпятив нижнюю губу, нетерпеливо пощелкивает клавишами, стал отрывисто рассказывать об изобретении маркшейдера. — Д а , что ты говоришь?! — Щеки у Бондарчука зарозовели. — Но это же и есть недостающее звено для механизированного цикла! Начальник шахты разгорячился. — Оказывается, старик уже год работает над этим... — выхватив блокнот, он стал что-то вычерчивать. — Слушай, единственный недо­ статок в этом блестящем проекте — крепление. Я сегодня не сказал Герасиму Петровичу, сразу-то неудобно. Но, если ко всему еще пере­ движное крепление, знаешь какой комплекс получится? И ведь это уже не фантазия, даж е не мечта, а инженерное практическое дело. — Д а , да! — Бондарчук быстро встал, хотел еще что-то сказать, но в этот момент Григорий мигнул отцу, а тот немедленно- же разлучил собеседников, встав между ними. — Хватит, хватит! — поднял он руки. — Столько новостей, что можно подумать, вы целый месяц не виделись. Давайте, товарищи с «Капитальной», начнем капитально. Именины как именины. Просим! Шумно усаживались под замысловатые переборы баяниста. Галя против Рогова, смотрит то на него, то на Бондарчука, лицо ее светится ласково. И Аннушка, прижавшись плечом к Николаю, смотрит на Рого­ ва. Заметив, что ее губы смешливо подрагивают, он погрозил пальцем. — Аня, не смотрите так, ухаживать буду. Николай сейчас же воинственно выпятил грудь. Все засмеялись и подряли рюмки. Хмельченко встал и, оглядевшись, провозгласил: — За именинницу! Жить тебе, Екатерина Тихоновна, счастливо и долго! Жить тебе, дорогой ты наш человек, да еще внучат и правнуков няньчить. — Ну, уж и правнуков! — Екатерина Тихоновна прикрыла концом платка счастливую улыбку. — Минуточку! — поднялся Григорий, — одну минуточку... — Гриша! — Афанасий Петрович постучал вилкой о стакан. — Нет, нет! — Григорий упрямо наклонил голову. — Мы с Галин- кой не согласны на такой секрет. Товарищи... — он оглядел гостей, — товарищи, сегодня еще одна хорошая дата. Исполнилось двадцать пять лет, как мама и отец поженились. Я гордый... — Григорий запнулся,