Сибирские огни, 1949, № 2

место ноющим рукам. Почти со страхом думал, что ведь и завтра и послезавтра нужно будет итти на смену, снова долбить, перекидывать уголь, заколачивать стойки, бурить. И тут впервые в душе его шевель­ нулось что-то похожее на зависть к настоящим шахтерам, потому что труд их представился сейчас сплошным подвигом. Мелькнула тревож ­ ная мысль: «Выйдет ли из меня что-нибудь?» И хотя он тут же решил, что выйдет, что он во что бы то ни стало будет шахтером, успокоиться все же не мог. И сна не было. Когда в окно заглянуло медленное ба­ гровое солнце, он встал и, морщась от боли в руках, оделся. Конечно, нужно было сразу итти к Тоне, потому что какой же о т ­ дых без этого. Острое беспокойство охватило его. Он заторопился. По улицам почти бежал. Только ступил в знакомый, узенький переулок, как из огорода окликнули: — Молодой человек! Это была мать Тони — Мария Тихоновна. Она подошла с явной неохотой и, положив на сухой плетень смуглые руки, тяжело оглядела Данилова. На ней была все та же старенькая косыночка, надвинутая к самым бровям. Данилов порывисто шагнул ей навстречу: — Мария Тихоновна! Как Тоня?.. Я ведь не мог вчера... Понимае­ те, такая работа... — Не тревожьте доченьку!.. — глухо перебила женщина, лицо ее на секунду потеплело, но сейчас же снова стало замкнутым. Догово­ рила она жестко, полуприкрыв глаза: — Заказана вам дорога к То­ не... — убрала руки с плетня, поправила косынку и устало повторила:— З аказана вам дорога к Тоне... Не тревожьте ее. Данилов проводил ее долгим, сразу затосковавшим взглядом, ссу­ тулил плечи и прислонился к плетню. Над землей тлели бесцветные су­ мерки, поднимались прямые дымочки. Данилов, не отрыйаясь, смотрел на домик Липилиных. Давно уже за крестообразным переплетом''Тони­ ных окон вспыхнул зеленоватый свет. Прикрыв на минуту глаза, припомнил обстановку в комнате подру­ ги, каждую вещичку, к которой она прикасается. Как он привык ко всему этому! Д а , он приходил сюда каждый день в течение этих коротких не­ дель. Сидел часами, пока Тоня, засыпая, не говорила: — До свидания, Степа... Темные ее ресницы коротко вздрагивали, как после полета. Иногда он сразу же уходил. Но чаще оставался у постели девушки, прислуши­ вался к ее дыханию, к осторожным шагам Марии Тихоновны за перего­ родкой. Временами, в такие минуты, он чувствовал глухую неприязнь к матери за ее постоянную к нему настороженность, за настойчивые по­ пытки встать между ним и Тоней. Бывали дни, когда Тоня чувствовала себя бодро, когда боль в гла­ зах не донимала ее. Тогда она вставала с постели и опираясь горячей слабенькой рукой о плечо Данилова, выходила на улицу. Как-то ей з а ­ хотелось побывать на пригорке «поближе к солнцу», — сказала она. Он взял ее на руки и медленно пронес по улице и видел только ее сияю­ щие глаза и какое-то притихшее лицо. У него гулко стучало сердце. Он д аж е не заметил, как несколько встречных шахтеров почтительно усту­ пили ему дорогу, не слышал, как один из них сказал: — И такое счастье бывает... А Тоня услышала это и весь день была задумчива. Они долго си ­ дели на пригорке. Над их головами плыли нивесть куда серебряные па­ утинки с белыми узелками. Внизу раскинулся городок, обласканный по­ луденным теплом и свежим дыханием ветра из горных долин, подняв­ ший в густосинее небо вышки копров, конусы породных отвалов.