Сибирские огни, 1949, № 2

— Говори. — Ничего не понимаю!.. — Р о г о е недоуменно раскрыл перед со­ бой ладони: — Откуда и зачем такая благодать на «Капитальную»? Начальник планового отдела тоже развел короткими ручками. — Тогда я тоже ничего не понимаю, человек отказывается... — Не человек, не человек! — перебил Рогов. — Не путайте. Госу­ дарственное предприятие — целый коллектив вам говорит: обойдите нас этой своей заботой. — Яснее! — потребовал Воронов. Рогов раздельно выговорил: — «Капитальной» не нужны сейчас рабочие. — А завтра? — Тем более! Лишние люди это груз, который будет давить на производительность труда, на зарплату. — Позволь! — это подал голос Черкашин, главный инженер треста и он же временно исполнявший обязанности управляющего. — Позволь, Рогов, я думаю, ты не из тех, кому нравится красивый жест, чем же вызвано это твое фанфаронство? Ты ж е сам полтора ме­ сяца тростишь: «Уклон, уклон! Нужно форсировать уклон!» Вот и фор­ сируй! К тому же к весне необходимо развернуться с жилищным строи­ тельством... Скулы у Рогова порозовели, и, когда Черкашин закончил, шумно вздохнув, он почти выкрикнул: — Не нужны «Капитальной» рабочие! Не возьму! Бондарчук покачал носком сапога: «спокойнее!» — Не возьму, — медленнее повторил Рогов. — В тресте известно, что мы механизировали полностью лесной склад, сократили раздутые штаты в коммунальном, в Орсе и получили от этого около ста рабочих. Есть и еще резервы. Я уже не говорю о коренной механизации подзем­ ных работ. — Та-ак... — Воронов очень медленно, но зорко оглядел собра­ ние. — Та-ак... Ременников сидел, потупившись. Рогов все еще стоял, Черкашин что-то медлил, обдумывая. Потом тоном окончательного решения про­ говорил: — А рабочих придется взять. — Нет! — Рогов потряс головой. — Возьмешь! С трестовской каланчи виднее. — Я не знаю, что видно с трестовской каланчи... — Рогов оглядел притихшее бюро. — И все же я уверен, что это очень хлипкая, обыва­ тельская каланча. Антигосударственная! Черкашин и начальник планового отдела гневно замахали руками, но Иван Леонидович негромко кашлянул и, словно не замечая разго­ ревшихся страстей, подытожил, постукивая карандашом о пресс-папье: — Очень интересно... и принципиально! Прошу, товарищи, запом­ нить позицию Рогова. Решать пока ничего не будем, а завтра... с утра, ты, Черкашин, зайдешь ко мне, с планом по кадрам. Очень интересно! Поздно вечером состоялся тот самый неприятный разговор со Ста­ родубцевым, который Рогов бессознательно откладывал со дня на день и злился на себя, потому что давно уже понял — однокашник не на ГЛАВА XXII своем месте.