Сибирские огни, 1949, № 2

— А ты? — Что я? Я сказал, что мне обе эти птицы на его месте не нравят­ ся. Поругались. — Веселого мало, — осторожно заметил Хмельченко. — Конечно, веселого мало, — согласился про себя Рогов. Накану­ не из комбината сообщили о решении Всесоюзного жюри по итогам со­ ревнования — знамя министерства приходилось передавать на соседний рудник. Вчера же вечером вместе с парторгом были у секретаря гор­ кома. — А можно было удержать знамя? — в упор спросил Иван Леони­ дович. — Нельзя! — отрезал Бондарчук. Рогов возразил. — Почему же, можно было удержать... Воронов внимательно оглядел собеседников и посоветовал: — Только перед коллективом, перед шахтерами не мудрите. Расска ­ жите коротко, толково, почему именно сейчас не могли удержать знамя, сейчас, когда обстоятельствами самой нашей социалистической дейст­ вительности такая пробка, как Дробот, вышиблена, когда люди шахты выходят на большие просторы. Подумайте и не ждите, за ручку для объяснений с коллективом не поведу. Припоминая сейчас этот разговор, Рогов ясно видит, что оба они с парторгом были правы. Если иметь в виду «синицу в руки», то план можно было «дожать», сохранив еще на один—два месяца знамя мини­ стерства и престиж передового предприятия. А потом? Вот в том-то и дело, что «в потом» не было возможности заглянуть, не упорядочив гор­ ных выработок, не отремонтировав механизмов, транспортных средств, не развернув учебы основных кадров. Бондарчук внезапно остановился, потерев открытый выпуклый лоб, спросил: — Ты знаешь, на что вчера Иван Леонидович намекнул, сказав: «Подумайте и не ждите, за ручку не поведу?» Рогов пожал плечами. — Он на многое намекал... — Нет. Видишь, свет из окна во всю комнату, а источник света — солнечный луч падает только на стол, на книги. Так вот и здесь — намекал секретарь на многое, но имел в виду прежде всего одно кон­ кретное положение... Перебив Бондарчука, в дверь заглянула Аннушка. — Можно? 1 Лицо у нее обиженное и какое-то неприветливое. Но Рогов с удо­ вольствием распрямился. Бондарчук перестал ходить и приветливо улыб­ нулся, Хмельченко, кашлянув, молодцевато разгладил усы. Не заметив всего этого, Аннушка сказала запальчиво: — Я не могу так, Павел Гордеевич! Если учить людей, так давай ­ те учить по-человечески... — Давайте, — согласился Рогов. — Что-нибудь случилось? — В том и беда, что не случилось. Мы настроили на учебу двести сорок комсомольцев. Сегодня механизаторам . должен читать лекцию Коля.,. Николай Викторович... — И что же, отказался? — перебил Бондарчук. — Почему? — удивилась Аннушка. — Вот новость. Уж с ним-то я как-нибудь справлюсь! Срывает все Нефедов, а еще член партбюро! «Не могу, говорит, я менять график каждый день из-за учебы». Вот как рассуждает! — Действительно... — Рогов помедлил. — Кое-что мы не додумали.