Сибирские огни, 1949, № 2

удачная литературщина пестрит в его очер­ ках». . Хороший очерк Смердова оценен в этой закрытой рецензии, как «литературная тарабарщина». Мы могли бы привести еще много ф а к ­ тов о том, как безродные космополиты, пытаясь сбить областных писателей- с пра­ вильного партийного пути, восхваляли оши­ бочные их произведения и, наоборот, ш ель ­ мовали или встречали заговором молчания высокоидейные яркие художественные про­ изведения. Какой хвалебный шум подняли они, когд а в Москву привез рукопись сво­ ей порочной -повести о дезертире читинский писатель Б. Костюковский. Н азвав свою повесть «Совесть», Б. К » сткжовский поставил в центре повествова­ ния «блудного сына», человека, дезертиро­ вавшего из армии в трудные для Родины дни. Это привело в восторг Субоцкого и Резника. «Вещь К остю ковского ,— восклик- нул Субоцкий на обсуждении повести в Союзе писателей, —• свидетельствует об его одаренности, смелости мысли». Его опеча­ лило только то, что «о мотивах преступле­ ния в повести рассказано неясно и мало». О. Резник заявил: «Тема совести советско ­ го человека, как основы (?) нашей морали, решена в повести без нажима и многопла­ ново». И уж , конечно, оба «критика» выра­ зили желание «увидеть эту повесть на страницах одного из московских журналов». Б. Костюковский понял ошибочность своей повести и отказался от ее публика­ ции. Он написал затем талантливую пар­ тийную повесть «Снова весна». Но крити­ ки — космополиты именно это произведе­ ние «не заметили». Д л я протаскивания своих антипатрио­ тических в зглядов буржуазные эстеты пользовались страницами и местной прес­ сы и непосредственными «налетами» на местные литературные и театральные орга­ низации. Безродный космополит, блудли ­ вый и изворотливый критикан Бровман, жульнически глумившийся над рядом про­ изведений советской литературы, удостоен­ ных Сталинских премий, выступил на стра­ ницах «Сибирских огней» со статьей о В. Г. БелинЙком. Эта статья о великом русском критике и революционном демо­ крате полна двусмысленных определений или прямо противоположных марксистско- ленинской оценке наследства В. Г. Белин ­ ского. Так, Бровман, как будто ополчаясь против прежних исследователей буржуазно­ либерального направления, преувеличивав­ ших влияние на молодого Белинского идеа ­ листической философии Шеллинга и Г еге­ ля, сам утверждает , что мировоззрение Б е ­ линского складывалось не под влиянием конкретно-исторической русской действи­ тельности, а в стремлении его к некоей идеалистической «мировой философии». По Бровману, далее , следует, что Белинский почти до самого своего конца находился во власти «сухих эстетических конструкций абсолютного идеализма Гегеля». В статье своей Бровман занимается бес­ стыдной подтасовкой отдельных ошибоч­ ных взглядов Белинского на искусство, с тайной целью затушевать революционное прогрессивное значение наследия великого русского критика-демократа. Так, Бровман приводит одно из высказываний Б елинско ­ го о «истинной поэзии», где звучит отго­ лосок идеалистической теории «искусства для искусства», затем, чтобы вслед за этим безапелляционно заявить, что эти « за ­ мечательные строки сохраняют все свое значение» и дл я нашего советского иску с ­ ства. Редакция «Сибирских огней» соверши­ л а грубую ошибку, предоставив безродно­ му космополиту, буржуазному эстету Бров ­ ману страницы журала . В Новосибирске некоторое время подви­ зался оголтелый космополит и «беспач- портный» бродяга от критики Б. Д айр ед - жиев, ранее оплевывавший, всячески трети ­ ровавший замечательное творчество писате- ля-болыпевика Н . Островского, а впослед­ ствии хулигански глумившийся над выдаю ­ щимися произведениями послевоенной со ­ ветской литературы. В Новосибирске Б. Дайреджиев оставил свой грязный след «обзором» творческой, работы сибирских писателей первых лет войны, напечатанным в альманахе «Огневые дни» (1942 г.). В этом «кавалерийском налете» Б. Д ай р ед ­ жиев сумел охаять большинство крупных: прозаических произведений сибирских пи­ сателей, таких, как «Даурия» К. Седых и др. Известный и ранее своими эстетско - формалистическими оценками литературных, и театральных явлений и однако ж е пользовавшийся большим доверием в критической секции ССП и ВТО, без­ родный космополит А. Гурвич несколь ­ ко лет тому назад нанес «визит» в Новосибирск. С барским высокомерием и наглым ^ позерством Гурвич совершил ра з ­ громный рейд по новосибирским драматиче­ ским театрам, издевательски ошельмовав все «просмотренные» им спектакли. После этого ой столь ж е высокомерно,., с апломбом столичного критического «мет­ ра» «расправился» и с новосибирскими пи­ сателями. Не затруднив себя д аж е прочте­ нием книг, которые он «обозревал», Гур­ вич, пользуясь своим испытанным «мето­ дом», изничтожил подряд, одного за д ру ­ гим, всех наиболее творчески активных местных авторов. А «метод» этот состоял в том, что, предъявляя , якобы, высшие эстетические требования, он объ явл ял писа- телей-сибиряков незрелыми, ограниченными рамками областной локальности . По Гурви- чу выходило, что местные писатели рабо­ тают где-то за пределами советской лите­ ратуры, что их творчество — это «провин­ ция» большой, настоящей литературы . По одному небольшому отрывку из романа А. Коптелова «Когда ковалась победа» Гурвич, формалистски придравшись к одному— двум стилистическим моментам, дал уничтожающую оценку всему произве­ дению, посвященному людям сибирского трудового тыла в годы Отечественной вой­ ны. Критика справедливо указывала на ряд художественных недостатков этого ро ­ мана А. Коптелова, признавая, однако, что автору удалось создать и ряд удачных,