Сибирские огни, 1949, № 2

•Лёвка и Черня снова принялись -трепать его за зад , отвлекая от Прокопия. Так повто­ рялось несколько раз. Я стоял, держ а в руках готовый к вы ­ стрелу штуцер, но стрелять не мог. Соба­ ки, Прокопий и зверь •— все это одним клубком вертелось перед глазами. Наконец, разъяренный дерзостью собак, медведь бро­ сился за Лёвкой и наскочил на меня. Два, раз зр разом, выстрела -прокатились по ч’лыптку и эхом унеслись далеко по мерт­ вой тайге. Все это произошло так неожиданно, что я еще несколько секунд не мог уяснить •себе в сего случившегося. В пяти метрах от меня в предсмертных судорогах корчился медведь , а Л ёвка и Черня, оседлав его, изливали всю свою злобу. Я бросился к Прокопию. Он сидел в яме без шапки, с разорванной фуфайкой и окровавленным ли ­ цом , но улыбался, ира-вда, принужденной улыбкой, за которой скрывался пережитый момент невероятного напряжения. Я помог ему встать. Он не дал мне осмотреть раны и, шатаясь, медленно по­ дош ел к убитому зверю. Тот лежал уже бе з движения, растянувшись на сйегу. Со­ б аки все не унимались. Прокопий, с тру ­ дом удерживаясь на ногах, поймал Черню, затем подтащил к себе Л ёвку и обнял их. Крупные слезы , скатывавшиеся по лицу, окрашивались кровью и красными пятнами ложились на ёнег. Наконец-то, за много л е т совместных скитаний по тайге, я уви­ д е л , как этот прославленный забайкальский зверобой расчувствовался до слез. Мы не зря считали его человеком со «стальными нервами. За его плечами — «сотни убитых зверей, много опасных встреч. Я был свидетелем рукопашной схватки, .когда раненая медведица, защищая своих малышей, бросилась на Днепровского и уснула непробудным сном на его охотни­ чьем ноже. И в тот раз, к ак и всегда, он был спокоен; мне тогда казалось, что даже п ульс у него оставался неизменным. На этот раз поступок собак растрогал «охотника. Он обнимал их и действительно плакал . Я стоял, умиленный этой картиной, и не знал, что делать : прервать ли трога­ тельную сцену или ожидать, пока Проко­ пий, успокоившись, придет в себя. Собаки, видимо, вспомнили про медведя, вырвались из рук Днепровского и снова их лай по­ катился по тайге. Зверь разорвал Днепровскому плечо и избороздил когтями голову. При падении -он неудачно подвернул ногу и вывихнул ступню. Я достал зашитый в фуфайке бинт и стал перевязывать раны. И здали послы­ шались голоса . Нашим следом шли люди, юни тащили с собой, на случай нашей уд а ­ чи, двое нарт. М едведь оказался крупным и довольно жирным. Вся внутренность была залита са ­ лом, з а которым не было видно ни почек, ни кишок. Н а спине, вдоль хребта и осо­ бенно к зад у толщина сала доходила до тр ех пальцев. iBce мы радовались, что Д не ­ провский легко отделался и были очень довольны добычей. У нас не было мяса, а предстояла большая физическая работа по переброске груза на Кизыр, которая, в луч­ шем случае, протянется неделю. П ока люди укладывали на нарты мясо, я осмотрел берлогу, устроенную медведем почти ямой под елью, затем с Арсентием Кудрявцевым взяли под руку Прокопия и медленно повели его на бивак. Следом за нами шли усталые Л ёвка и Черня. Только теперь мы заметили, что солн­ це уже оторвалось от гор. Тайга просну­ лась. Было необычно светло и радостно, как в весенний день. Табор внезапно преобразился. Больше всех был доволен повар Алексей Лазарев. — А ну, товарищ повар, разворачивай­ ся! — приказывал он сам себе, позвякивая ножами. — Нынче клиенты пошли требова­ тельные. Похлебочкой да мурцовочкой не довольствуются — подавай говядинки, да не какой-нибудь, а медвежатники, дуй их горой! Теперь ему не нужно было за завтра­ ком и ужином рассказывать о вкусных блюдах, чем он в последнее время и р а з ­ нообразил наш стол. Н а костре закипали два котла с мясом, жарились медвежьи почки, топился жир и тут же, у разбросан­ ного по снегу мяса, товарищи расправляли медвежью шкуру. Словом, картина, д о ­ стойная зарисовки художника!.. После обильного завтрака лагерь опу­ стел. Люди с нартами ушли за оставлен­ ным в пути грузом, а мы с Павлом Наза- рычем решили в этот день добраться до Кизыра. На месте ночевки остался больной Прокопий Днепровский. Погода была тихой, а небо безоблач­ ным. От теплых лучей снег осел, появи­ лось еще больше пней, обломков и сучьев упавшего леса. Еще мрачнее стала вы гля ­ деть мертвая тайга и безотраднее казался наш путь. Прав был Павел Назарыч, убеждая ме­ ня отложить все дела и сосредоточить си­ лы экспедиции на переброске грузов. Еще несколько теплых дней — и снег может до того осесть, что передвижение с нарта­ ми станет невозможным. Тогда придется пе ­ ретаскивать груз на себе или отложить пе ­ реброску его на неопределенное время, ког­ да просохнет тайга, прорубится дорога и » можно будет итти на лошадях. Но этого мы боялись больше всего. На Кизыре нам нужно было быть в конце апреля, иначе мы не смогли бы воспользоваться рекой для заброски груза дальше, а лодками можно было итти только в период между л едо ­ ходом и весенним паводком. Вот почему теплые солнечные дни вызывали у нас тревогу. Ранняя весна ускорит паводок. С какой радостью встретили бы мы появление на небе облачка, предвещающего непогоду! Около полдня мы с Павлом Назарычем дошли до Кизыра. Река1 уж е вскрылась. Неожиданно я увидел вместо бурного по ­ тока — совсем невинную реку с ровным, хотя и быстрым течением. Вода была на­ столько чиста и прозрачна, что на дне реки можно было различить крупинки песка. И если бы не весеннее небо, отражавшееся в ней оветлобирюзовым отливом, можно было бы сказать, что апрельская, вода в Кизыре