Сибирские огни, 1948, № 2

-от четырех желтолицых, приехавших за «е оленями. Он даже подскочил и, поти­ рая руки, горячо заговорил с командиром: — Вот она наша помощь... Вот кто усилит наш отряд... С ними и только с ними вместе мы победим врага!.. Оману торжественно приняли в отряд. Выстроены были бойцы, и она целовала Красное Знамя и повторяла за комиссаром большие слова клятвы. Командир дал ей хорошее ружье, и красноармейцы стара­ лись объяснить, как лучше из него стре­ лять. При всяком удобном случае бойцы ста­ рались заговорить с Окланой. Они брали на руки ребенка и заставляли его улы­ баться. Смешно чмокали губами на Влета- ну, и та 'Смеялась. Смеялись и бойцы, для которых смех и короткий отдых в этом •суровом крае и тяжелом пути были ред­ кими гостями. Появление Окланы с оленями оживило людей в отряде. Они деятельно стали го­ товиться в новому походу. Вечером Оклана сама указала, каких -оленей надо заколоть на мясо, а каких -оставить под упряжки. Среди людей, в которых Оклана встретила такую заботу о ней я дочери Влетане, она я сама как- то сразу ожила. Красноармейцев немало удивило, как ловко и проворно Ичалов с Оклада® разделывали туши. Оклана рабо­ тала одной рукой, другая у нее болела, но ни один боец не мог угнаться за ней. Отряд подкрепился свежим мясом, и люди с новыми силами двинулись в путь. Собаки получили усиленную порцию и проворно тянули нарты с кладью. Снег припорошил тундру и по ней двигаться стало легче. Но Ичалов уговорил команди­ ра держаться ближе к берегу моря, чтобы не потерять направление на Пенжинсвую губу. Уже на третий день морские ветры да­ ли о себе знать. Ударил сильный мороз. При дыхании был слышен как бы легкий треск, — это значило, что холод перева­ лил за 55 градусов. Ичало® во-время предупредил отряд, что они вступили на берег Пенжинсвой губы. Впереди находилось маленькое стойбище «сидячих коряк» — рыболовов и охотни­ ков н-а морского зверя. Но и здесь красно­ армейцы не нашли ни одного человека. Все словно вымерли. Это насторожило от­ ряд. В стойбище побывали японцы, они ограбили охотников и выгнали из юрт... Дальше, километрах в ста, возвышалось на скалистом берегу другое стойбище — Каменное. Оно стояло на противоположном ■йерегу губы. Надо было переправиться че­ рез огромные ледяные торосы и глыбы, разбросанные как попало. Предстоял опас­ ный путь. Враг мог обойти, устроить засаду, встретить в ледяных торосах. Губу прикрывали огромные полыньи,, густой белый пар стоял над ними недви­ жимо. Попадались места, по которым им приходилось кружить, сворачивать с од­ ной стороны в другую, возвращаться об­ ратно, делать десятки неудачных попы­ ток, пока не находили верную тропу. Командир и Ичало® поочередно шли впереди на лыжах, горизонтально неся пе­ ред собой длинные шесты. Если человек неожиданно попадал в полынью, он еще мог держаться за шест, который ложился поперек ямы. Это могло спасти его от внезапной гибели. Дело осложнялось еще тем, что по этой опасной губе отряду пришлось путе­ шествовать в темноте, ночыо. Люди ре­ шили покрыть тридцать километров труд­ ного и опасного пути! Каждая минута бы­ ла на счету, а потерянное напрасно вре­ мя грозило гибелью... Только раз отряд замешкался, когда в полыныо чуть не угодила оленья упряж­ ка. На олепей набросился вожак второй 'собачьей упряжки — Лихой. Грозно ры­ ча, он щелкнул зубами у самой морды пе­ гого оленя. Испуганные животные шарах­ нулись в сторону, сбили с ног красноар­ мейца Очкова и понеслись мимо протоп­ танной тропинки, туда, где стоял молоч­ ный пар и открытой воронкой темнела по­ лынья. В двух шагах от опасной полыньи их шестом задержал командир Повелец. Он осадил оленей и вывел их на тропу. Ко­ мандир и словом не обмолвился, переда­ вая подбежавшему Очкову упряжку оле­ ней. Но все почувствовали неловкость за оплошность своего товарища, который от­ вечал за упряжку и не остановил ее. В нарте олени везли пулемет. Что если бы они с пулеметом угодили в полыныо? Ка­ кая потеря для отряда! — Спишь, раззява, думаешь — на печке у тещи!.. — выругался нетерпели­ вый Федоренко. — Он же сны видит, будто во Влади­ востоке по панели гуляет!.. — ехидно за­ метил Федотов — Дед Востренький. Очков смолчал, чувствуя себя винова­ тым. Уже у самого берега, когда с первыми проблесками рассвета отряд достиг цели, остановился вожак первой упряжки — Хат. Терпеливая и выносливая собака, она особенно хорошо 'работала в глубоких