Сибирские огни, 1945, №6

следство Тимирязева представляет огромную ценность. Работы Тимирязева по физиологии растений составляют особую главу ботаники, статьи по истории естествознания и дарвинизму содействовали борьбе с реакцией, победе ма­ териалистического миропонимания. Вот почему по специальному постановлению СНК СССР к 20-летию со дня смерти Тимирязева было выпущено полное соб­ рание его сочинений, составившее 10 объемистых томов. «Это издание должно дать возможность и современникам и будущим поколениям изучить жизненный подвиг К. А. Тимирязева», — говорит в своем предисловии ответственный ре­ дактор издания академик В. Л. Комаров. Отличительная черта трудов Тимирязева — их высокая научная принци­ пиальность, сочетающаяся с простотой изложения, что д ел ает чтение доступ ­ ным и д л я не специалиста. Богатый и красочный язык позволяет Тимирязеву во многих статьях достигать исключительной эмоциональной силы, статьи о Дарвине превращаются в подлинно художественные произведения: Ими за читываешься. \ Многие работы, неоднократно переиздававшиеся, стали классическими и, как все классические, они не стареют. Таковы, например, «Жизнь растения» (вы­ шла первым изданием в 1878 году), «Факторы органической эволюции» (1890). «Земледелие и физиология растений» (1891), «Исторический метод в биологии» (1892— 1895) и другие . Академик Т. Д . Лысенко , выступая в 1935 году на совещании передовиков урожайности с руководителями партии и правительст­ ва говорил: «...всем исследователям, которые обращаются ко мне, рекомен­ дую читать в первую очередь побольше и повнимательнее Дарвина, Мичури­ на, Тимирязева. Я сам чрезвычайно часто перечитываю из них те или иные места при всякой заминке, при всякой трудности». Так Тимирязев помогает т е ­ перь советским ученым и колхозным опытникам бороться за повышение уро­ жайности. Имя Тимирязева неразрывно связано прежде всего с изучением проблемы усвоения света растением, над которой безуспешно билось не одно поколение ученых. Выступая в Лондонском королевском обществе с упомянутой выше кру- нианской лекцией, Тимирязев напомнил уважаемому собранию ядовитую сати ­ ру на королевское общ ество XVII века , принадлежащую Джонатану Свифту. Климент Аркадьевич начал лекцию словами: «Когда Гулливер в первый раз осматривал академию в Л агадо , ему прежде всего бросился в глаза человек сухопарого вида, сидевший, уставив глаза на огурец, запаянный в стеклянном сосуде . На вопрос Гулливера диковинный человек пояснил ему, что вот уж е восемь лет , как он погружен в созерцание этого предмета в надежде разре ­ шить задачу улавливания солнечных лучей и их дальнейшего применения. Д л я первого знакомства я долж ен откровенно признаться, что перед В а­ ми именно такой чудак . Более тридцати пяти лет провел я, уставившись если не на зеленый огурец, закупоренный в стеклянную посудину, то на нечто вполне равнозначащее — на зеленый лист в стеклянной трубке, ломая себе голову над разрешением вопроса о запасании впрок солнечных лучей». Великий английский сатирик навеки запечатлел портрет оторванного от жизни ученого, безуспешно пытающегося умозрительно решить крупную науч­ ную проблему. Тимирязев ж е представляет собой человека другого склада. Он связывает тот же научный вопрос с потребностями практической жизни, а вместо созерцания — экспериментирует. И то, что казалось д з а века назад «чудачеством сумасшедшего», стало теперь, благодаря прогрессу науки, о д ­ ной и з центральных проблем естествознания. Недаром сам Дарвин, знакомый с работами Тимирязева, сказал при встрече с ним: «Хлорофилл — это, быть мо­ ж ет , самое интересное из веществ во всем органическом мире». Основные специальные работы Тимирязева и посвящены изучению хлоро­ филла — того зеленого вещества, присущего растениям, которое является