Сибирские огни, 1945, №6

Н а заводе появились эвакуированные, — харьковчане, ленинградцы, днепро­ петровцы. На одном участке с Аней стали работать ленинградка Шура Садикова и москвичка Тоня Трусова. Их рассказы о бомбежках Ленинграда и Москвы вызвали у Ани чувстве гнева, ярости и, опять-таки, стыда. Стыда за свой цех, который был в числе самых отсталых на заводе. Как-то раз, во время обеденного перерыва, Аня прочитала в заводской многотиражке статью, резко осуждающую работу ее цеха. В статье прямо спрашивалось; не думают ли в цеху, что танки можно выпускать некомплект­ ными, без тех деталей, которые должен готовить цех? Помимо статьи в газете еще была помещена карикатура на одного из ма­ стеров цеха, который в часы работы заперся в своей конторке и завалился спать, оставив без всякого надзора и руководства один из важнейших участков. Эта статья окончательно взбесила Аню. «Нужно что-то делать, — решила она. — Нужно или переводиться в другой цех, или добиваться коренного пере­ лома в своем цеху». Нет, ни сама Аня, ни ее подруги не думают, что танки для фронта можно выпускать некомплектными. Они работают старательно, они вкладывают в ра­ боту всю душу и если б выделить их показатели по выполнению плана из по­ казателей всего цеха, — то результат был бы совсем иной. Тут неожиданная мысль осенила Аню: а если и в самом деле выделить комсомольцев в какой-нибудь производственный коллектив, например, в брига­ ду? Бригада могла бы получить участок и вести его самостоятельно. Люди для такого дела есть. С такими девушками, как Зина Ларина, как Шура Са­ дикова, или, скажем, Катя Парфентьева, — можно взяться за любое дело. Н а ­ до с ними поговорить, непременно поговорить... ...Но разговор в этот день не состоялся, потому что Аню вызвали домой. Измученная давней болезнью, мать сказала: отец, — его месяца за два до этого призвали в армию, —• передал из города, что его сегодня отправляют на фронт. V Когда Аня приехала на вокзал, эшелон, с которым отправлялся отец, уже стоял на путях. Отец встретил Аню у проходной калитки, и они зашагали п* затоптанному перрону. Маленькая, светлоглазая девушка казалась особенна хрупкой рядом с пожилым, но все еще стройным и крепким солдатом. Суета отъезда окружала их, оттого прощальный их разговор вязался как-то медли­ тельно и скупо. „ Вокруг хлопотливо сновали отъезжающие. Аня приглядывалась к лицам бойцов, прислушивалась к их разговорам. Но бойцы толковали о будничном, — о каких-то буханках, о котелках, о кипятке. О фронте никто не говорил, — и отец тоже вел речь не о фронте, а о домашних делах. Он говорил о том, что матери при ее болезни совершенно необходимо мо­ локо и поэтому им надо бы при первой возможности обзавестись козой. Он говорил также о том, что Стюре, младшей анпной сестренке, надо бы спра­ вить валенки и что Аня должна присматривать за бабушкой, когда та топит печь, потому что старуха, при дряхлости своей, может, — чего доброго! — и уголек обронить и трубу раньше времени закрыть. Аня отвечала отцу отрывисто и коротко. Спазма слез то и дело перехва­ тывала ей горло. Искоса взглядывая на похудевшее, обветренное лицо отца, Аня тревожно думала: «Неужели он не вернется? И к чему эти разговоры о козе, о валенках, >когда не решено самое главное. Ах, ему о себе бы надо позаботиться! Но он