Сибирские огни, 1940, № 2

ли? — сердито и испуганно отодвинулась от него Тина Васильевна. — Я немного раздражен... Маса не­ приятных дел. й эта отвратительная пого­ да. С годамиона начинает действовать на нервы. Когда-то я любилтемные одинкоие потаи. Нынче одинчоество мешает плохое настроение... Ну, приласкайте меня... В конце концов, не все ли равио... Надопро­ жить приятнее полаженное нам число ча­ сов... Ом ©нова налил вина, выпил и обнял женщину. Тина Васильевна удивилась, что Пуиоможет быть таким примитивнгору­ бым. Куда исчезла его обычная галант­ ность? — В ва© есть что-то... — приглушенно шептал он. — Вы обещаете и отталки­ вайте... Но зачем же надолго затягивать игру? Это утомляет... — Не надо, Адольф Юстинович! — Почему? —г Люблю Честера, жду его... — О, это любопытно. Она ждет Че­ стера... — Да. Какой вы, однако, неспокойный. . — Вы проиграете. Ожидание может оказаться чересчур длительным,.. — Ну сколько еще? До весны? По-ва­ шему, он не приедет до весны? —■Думаю, нет. — Обманываете ведь для собствен ой выгоды... Какой хитрый... Ничего не вый­ дет. Ну, сколькомне, по-вашему, еще ос­ талось ждать? — ,Этобудетзависеть оттого, скольковы проживете. Будем надеяться, что долго... — Постойте! Я не понимаю... — Честера вы не увидите... Резко оттолкнула белую голову от сво­ ей груди,почти крикнула: —<Бросьте подшуичвать надо мной! Джесси приедет!.. — Нет. — Меня на обман не возьмете! — Правдивее, чем сейчас, я не был никогда. — Что с ним? — Ничего особенного. — Ой жив? — О, конечно. — Арестован? Тоже нет. — Эккерт отказался помочь? Да гово­ рите же! — И не в этомдело. — Так что же тогда? — медленно от­ кинулась на спинку дивана,чуть не вслух выругалась: «Черт белесый»... — Но вы его не увидите, — словно наслаждаясь ее волнениемп, овторил Пу- но. — Честер передумал. Ои решил ос­ таться там, где цн есть. Опасность мино­ вала, ему больше ничто не грозит. — Не верюя вам, — сдвинула узкие брови на побледневшме лице Тина Ва­ сильевна. — О, доказатьне трудно. Хотите? — Да. Пуно досталив карманажилета и подал ей ее собственную фотографию, ту самую, которуюона далаперед от’ездомЧестеру. Чувствуя, как кровь снова прилила к щекам,Тина Васильевна осторожно пере­ вернула снимок. Там была ее надпись, обычная, какую делают, даря снимки лю­ бимымлюдям. Надпись эта была перечерк­ нута и под ней руной Честера были на­ царапаныдва олова: «Простите, и за­ будьте». — Какопа попала к вам? — дрожащим от обиды голосом спросила Тина Ва­ сильевна- — Честер обратился ко мне с прось­ бой вернуть вам ваш подаро.к.. за нена­ добностью...' Пуно пододвинул к ней наполненную рюмку. —! Я в 'восхищении от вашего само­ обладанияЯ. буду счастлив, если этот от­ вергнутый сувенир вы позволите мне ос­ тавить у себя. Тина Васильевна не ответила. Сидела, глубоко и горько задумавшись, прикрыв рукой глаза.- С удивлением спрашиваласе­ бя, что же с ней происходит? Да, ей горь­ ко, больно. Но это известие уже не вы­ звало в ней отчаяния. А ведь всего не­ сколько месяцев тому назад, при одной мысли, что она не увидит больше Честе­ ра, ее сердце застывало от тоски, пред­ чувствия неизлечимоггооря. Опросили бы ее раньше, что она предпочтет: гибель Честера или его новуюизмену, она оста­ новиласьбы на первом.А теперь она спо­ койно говоритсебе: «Путсь живет он и будет счастлив... сколько сумеет...» Она пойдет своим путем. Завтра вернется на работу. Начнет честную трудовую жизнь. Никому она теперь не обязана... Никаикх у нее не будет тайн, боязни... —- Значит, писем оттуда больше не будет? — Почемуже? — Пуно отодвинулпу­ стую бутылку. — Дело не только в Че­ стере. Ваш придется продолижть вашу лю­ безность... на некоторое время.