Сибирские огни, 1940, № 2

ушел спозаранку, до утренней смены. По­ сле его ухода спатьне хотелось. Тина Ва­ сильевна убрала посуду, подошла к окну, чтобы открыть форточку, протерла запо­ тевшие стекла. По улице почти беспрерывнойцепью шлирабочие. Срединихполовина— женщи­ ны, то в стеженых кофтах, подпоясанных фартуками, то в пальто и ярких берети­ ках. Пересмеиваясь и звонко окликаядруг друга, пробежали девчата в новых комби­ незонах. Круглые,куцые женские фигурки в мужских костюмах подскакивали как мячи. Гулко отдавались шаги на тротуаре. Движеиня идущихбыли живы,быстры, то­ ропливы. Пар он' дыханиялюдей клубился беловтаыми облачками. Начинался стахановский предоктябрь­ ский месячник. Тина Васильевна уже зна­ ла, что такое стахановец. Вид беспрерыв­ ного потока деловито спешащих людей захватил Тину Васильевну. Захотелось са­ мой пойти на работу, так вот, смеясь, об­ гоняятоварищей и полюй грудью вдыхая свежий утренний воздух. Она смотрела до тех пор, пока не про­ гудели вторично шахты и не прекратился ноток рабочих. Только тогда, намереваясь опустить штору и отойти, взглянула в сто­ рону бора. Страноне зрелище привлекло ее внимание. Из-за стволов дальних сосен, у самой опушки бора, па шоссе показалась белая фигура. Человек бежал легко и быстро. Тина Васильевна протерла снова запотев­ шее стекло, стараясь разглядеть бегущего. Это был всего только обыкновенный здесь физкультурникв белой фуфайке, в трусах подлентому и чулках, перехвачен­ ных резинкамивыше икр. Обыкновенный физклуьтурник, но большой должно быть чудак. Утро только еще начиналось,а он уже возвращался из бора. Вгляедвшись, ТинаВасильевна с удивлением узнала в бегущем доктора Всепьянова — Алешу- ноповича. Она смотрела на белую мужскую фигу­ ру, пробегавшую мимо сосен, и вспомина­ ла то мальчуганав рыжемполушубке, то подростка в серой форме ученика двух­ классонго городского училища. Таким он пришел однаждык ней в избенку матери. Она гладилабелье. Марья Родиоонвна бы­ ла в попосвком доме, белила, мыла, как перед праздником. Ждали на каникулы единственную дочку Лиду. Алеша был рад приезду Лиды. Тиназна­ ла, что Лида не сестра ему. Она кое-как догладилабатистовое летнее платье Лиды, сердито свернула его и бросилана стопку выглаженного белья. Она почему-то чув­ ствовала себя несправедливо обиженной, и виновата была в этой обиде Лида, ба­ рышня, поповская дочь. В каникулы Лида гуляла в газовом шар­ фике, прекраснее которого нет на свете, дружила только с дочерью лавочника и племяницами писаря. Алеша снова,как это бывало в прошлом году, будет катать их на лодке по Томи... В тот приезд Лиды Тина испытала на­ стоящее торжество. Алеша пригласилее ка­ таться на лодкевместе с барышнями. Кон­ фузясь своего заплатанного деревенского платьишка, она долго дичилась барышень, поглядывавшинха деревенскую девчонку свысока. Но потом Алеша,взявшийее под. свое покровиетльство, ободрил Тину. Она развеселилась, началадурачиться — ко­ веркала язык, передразнивая знакомых мальчши ек и рассмешила всю компанию. Громче всех хохотала она сама. Ее маленькое женское сердце подсказа­ ло ей, что в этот день она нравится Але­ ше больше, чем нарядная поповна.Па­ мятью об этой прогулке былпесенник, по­ даренный ей Алешей. На обложке песен­ ника — девушка-крестьянка с алой лен­ той на голове, коляска, барин. Доктор давно скрылся из глаз Тины Ва­ сильевныа, она все стояла, устремив вдаль глаза. Но вот внезапная мысль заставила ее поспешно опустить штору, отойтиот окна. «Что, если бы Алексей оказался че­ ловеком, которому она должна передать письмо?» Мысль эта показалась вероятной и дол­ го не оставляла ее. СОСЕДИ На копцерт отправилисьс опозданием. Задержала Тина Васильевна, осваивавшая новое платье, у которого что-то не лади­ лось с корсажем. По счастьюзадержалось и начало' концерта. Колонны из алтайскогомрамора поддер­ живали балюстраду огромного полукругло­ го балкоан над входом во дворец. На фоне освещенного окна, занявшего весь фасад нижнего атажа, отсвечивала теплой розо­ востьюживого тела скульптурная группа. В просторномвестибюле блестел свеже натертый паркет. Лампы помещалисьв са­ мых неожиданных точках. От них как бы светились простенки,