Сибирские огни, 1940, № 2

— Все мы так до порыдо времени го ворим, а моргни только иностранец гла зом, да побогачекакой, и побежали. — Вы на 1себ1я клевещете. ТинаВасильевна политично обошла за мечание. —1Я другое дело. Тут особое обстоя тельства. Нельзя же сравниватьмою судь бу с обычной... ' — Э-э, всякому кажется, что его жизнь особенная, — смеясь возразила Надя. — Я-то не зря так думаю. Не каждую женщину увозят за океан. — Но любят все, — негромко заметила Надя. — Вот вы полюбили,а потом вам не показалось, что вы ошиблись? — Я не ошиблась, — с достоинством возразила ТинаВасильевна. — За грани цей особенные условия. Там не редкость, что по десять лет живут порознь. К при меру, безработные, девица и парень. Не могут они жениться, раз не имеют обес печенного куска хлеба. Довод был убедителен и исключая даль нейшие расспросы. — Да, вы испыталибольшое, интерес ное чувсвта, — произнесла Надя, прини маясь за глаженье. — Сильное чувство, проверенное временем. Но как вы могли после всего этого выйти за другогочелове ка, жить с ним. Я быни за что! Осталась бы верной до конца. . —. Верной до конца! — снисходитель но усмехнулась Тина Васильевна, возвра щаясь в брошенной книге. — Это толь ко вот здесь, в книгах все легко и про сто. Любят—так до гроба,• изменяют — так насовсем. Авжизнииначе.Богатым — темхорошо. Естьза женой капитальчик, значит муженек всегда на привязи. А ког да за душой ни гроша, |то уж тут надо изворачиваться, как умеешь. — Гадостькакая, — поморщиласьНадя. — Хорошегомало, — спокойносогла силась Тина Васильевна. — А все-таки это ужасно, что он у вас иностранец. Ну вот, приедет он, по живет, и опять, его на родину потянет. А вам отсюда не захочется снова уезжать. Ему там милей, вам здесь. И вечный у вас будет конфликт. Надо, чтобы обоим всегда было хорошо. — В жизни так не бывает, — убеж денно произнесла Тина Васильевна. — Нет, все-таки лучше вам было по любить своего, здешнего. Надежней. — Надя засмеялась и испортила этим весь наредкость миролюбивый разговор. Подчеркнуто-задушевным, не обещав шим ничеог хорошего, тоном Тина Василь евна сказала: — Я привыкла не вмешиваться в чу жие дела, но у здешней молодежи,вид но, другие обычаи. Меня тоже удивляет, как это вы образование получилиа, вы шли за простого шахтера. Вам бы, по доброму, за инженером быть. Оставшись после этого наедине с ма терью, Тина Васильевна издалека повела разговор о Наде. Сначлаа повздыхала, благо вздыхалось часто, хотя и по дру гим причинам. Марья Родионовнараска тывала тесто для пирогов. Тесто было пышное, сдюбпое, и Марья Родионовнане без удовольствия мяла его и шлепала ла донями. — Не вздыхай, девопька, глубоко, не отдадим далеко, — сказала дочери и уди вилась: — Пословицастаринная, а ровно про тебя (сложена. Сама вздохнула и тут Же заметила: —- Скажи, как устроено: чутьчто на душе у человека не спокойно, н начнет вздыхаьт, вздохнет и сердцу буд то легче... Ох-хо-хо! Ну, чего ты опять пригорюнилась? — Да так, — пеюпределеяйо ответи ла дочь, и в тон матери продложала: — Подумаешь, как жизнь складывается чуд но. Ни свекрови, ни золовкисроду мне не пришлось знать, зато теперь за каждым словом надзор, говори, да оглядывайся... — Ты о ком это? — Сестру бог- дал, не прошенб, не мо лено, за всех ответит... — Да что она тебе? Что вас мир не берет? — забеспокоилась Марья Родио новна, которую такие пересуды заглаза. расстраивали, как нарушение самых ко ренных правил ее повой жизни. После вся кого такого разговора нехорошо было смотреть в глаза Нади и АндреяРоманы- ча. А дочь с непонятным, настойчивым любопытством которыйуже раз допытыва лась, что говорти о ней Надя. — Слова худого не слыхивала про те бя, — уверяла мать. — Надюшкатобой интересуется единственно потому, что са ма только что замужнюю жизнь начинает. Со мной стесняется про это говорить. Молодушки всегда к женщинам постарше льнут, в подружки входят... — Видела я людей, понимаю, что к чему, — горестно поджала губыТипа Ва сильевна. — Знаю, чем пахнет такойин терес к чужим делам. Ну, только никому дела до меня нет. И ее попрошу не рас спрашивать, не выпытывать про мои де