Сибирские огни, 1939, № 5

3. В сумерки отряд вернулся к полевой избушке. Ночь предстояло провести тре­ вожно, и на ближних увалах залегли се­ креты. Все, кто был свободен, бросились в ямину, полную приятной вечерней про­ хлады. Одни, лежа на сырой осоке, пили прямо из родника, другие черпали воду пригоршнями. Утолив жажду, делились сухарями. Все жалели, что нельзя разве­ сти костра. Вспоминали Заобский бор, ран­ нюю весну. Там, обычно, костер пылал всю ночь, и мнимые дроворубы и смолоку­ ры пели веселые русские песни. Пели и о «ебе: Не трава в лесу колышется, Эх, ве в дубраве ветер шумит, — Клич удалый, мощный слышится: В бой с врагом итти велит. Митрофан Розинкин, маслодельный ма­ стер, слагал стихи и тут же читал това­ рищам: И вот конец терпенью — Народ себе дубинку взял И всех буржуев, дармоедов Долой с земли своей погнал. У избушки остался один Брусенцов. Он ждал Чаузова, чтобы самому сходить к роднику; закурил, сел на порог. Смотрел в сторону села. Что-то там происходит теперь? Наверно с плетей беляков капа­ ет кровь. Может быть, кого-нибудь из знакомых уже нет в живых. Скорей бы вернулся Аптон Федорович. Он, конечно, рнает, где расположится на ночлег от­ ряд прапорщика. Нашим ребятам каждый огород, каждый плетень знакомы. А ночь будет темной и нам поможет. Можно под­ ползти к селу, снять посты, окружить дом « беляками... Только бы дождаться Кол- цвпа с разрешением подпольного комите­ та... Но рискнут ли беляки остаться на ночь в степной столице подпольщиков? Надо думать, поопасаются. Они уже давно догадываются о том, что здесь — глав­ ный подпольный комитет. Не зря в июле каждый день наезжали отряды милиции. Только не знали они, за кого взяться... Послышался далекий раскатистый пере­ стук, будто по мосту с шаткими мостови­ нами промчалась тяжелая телега. Брусен­ цов взглянул на запад. Половина неба уже была закрыта черной тучей. Извили­ стые огненные трещины разрывали ее на части, будто кремневую плиту, а когда исчезали — она казалась вязкой и угро­ жающе подвшкной. За избушкой вдруг зашелестела высо­ кая полынь. Брусенцов встал и глянул за угол. Пригнувшись, бежал к нему парень в соломенной шляпе. — По межам едет верховой... — начал оп, запыхавшийся, взволнованный. — Видать, из Чистюньки. Прямо сюда... Едет, а сам по сторонам посматривает... — Хорошо. Заляжешь в полыни... Минут через пять всадник подъехал к избушке. Узнав его, Брусенцов бросился навстречу. — Федя!.. Вот хорошо, что ты прие­ хал! — Здравствуй, Кондрат! — Архипов спрыгнул с коня, потряс руку подполь­ щика. — Вести привез нерадостные: те­ перь уже наверно половину Зимино пере­ пороли гады. И заметь — сразу потребо­ вали отцов и матерей- тех дезертиров, ко­ торые в вашем отряде. Как по списку! — Ты откуда сейчас? — В Чистюньку ездил. По делам сель­ ской управы. Опять потребовали списки недоимщиков. Описывать будут. — Не успеют. — Я тоже думаю. Завтра съезд решит о восстании. Брусенцов рассказал о том, как они лежали в хлебах, а затем спросил о Кол- дине. — С серпом, говоришь? С солдатским котелком? — заинтересовался Архипов.— Пора нам, Кондратий, научиться осторож­ ности. Подпольщиками называемся!.. — Неужели Антона сцапали?— вспых­ нул Брусенцов. — Оп осторожный му­ жик!.. —■А ты его знаешь? Кто он такой? — Говорит: рабочий, стеклодув с Аку- тихинскрго завода. — Я тебе скажу, что я — кронштадт­ ский матрос, — ты тоже поверишь? Хо­ рошо, что явку дал к Андрею, которого дома не было. A atena едва успела скрыть­ ся. От родника поднимались партизаны. Архипов привязал коня за угол избушки, взял Брусенцова под руку, и они пошли к мелкому березпику. — Вам придется уйти отсюда. Сегодня же. Как только стемнеет. — Куда? — Надо обсудить. Посоветоваться с на- делшыми ребятами, знающими степь. — Услышат, что родители беляками