Сибирские огни, 1939, № 5

— Извините! — перебил Цицина про­ фессор и что-то быстро сказал переводчи­ ку. Переводчик передал его слова Нико­ лаю Васильевичу. — Профессору непонятно, что значит на испытание в колхозы? Нужно ли пони­ мать под этим уже хозяйственный посев? — Нет, — сказал Николай Василье­ вич, — опытные посевы. В нашей работе мы придерживаемся массового контроля. Испытания в колхозах по различным точ­ кам Советского Союза позволят нам луч­ ше определить качества и недостатки на­ ших новых форм: — Очень хорошо! —- воскликнул про­ фессор, когда ему перевели слова Цици­ на. -—•Это есть гигантский эксперимент! — Вот именно, выпускной экзамен гиб­ ридам, — подтвердил Николай Васильевич. — Работу с гибридами мы ведем ком­ плексно, — продолжал он дальше, — поч­ ти все лаборатории нашего института заняты сейчас изучением гибридов. Это помогает нам быстрее разрешать все по­ ставленные нами задачи. Осмотр питомника закончился. Перешли в лаборатории. У физиологов Цицин пока­ зал профессору интереснейший опыт. Часть вегетационных сосудов была пабига вместо обычной земли размельченным столбчатым солонцом. В эти сосуды посади­ ли в начале лета несколько гибридов и контрольную пшеницу. Горько-соленая почва убила пшеницу в самом зародыше. Зерно ее даже не взошло. Гибриды росли прекрасно, ничуть не хуже, чем на черно­ земе. ►—■Эти гибриды, — сказал Николай Васильевич, — получены от скрещивания с солонцовым пыреем. Неприхотливость их, как видите,1исключительна, а по зер­ ну они пока еще немногим уступают пше­ нице. Но в дальнейшей работе мы улуч­ шим зерно и тогда па сотнях гектаров засоленных бросовых земель станет воз­ можным земледелие. Профессор Ганзен даже не нашел, что сказать: настолько был убедителен этот опыт и широко будущее этой небывало­ стойкой культуры. Он только восхищенно восклицал: — Изумительно! Так они обошли все лаборатории инсти­ тута. Профессор Ганзен встречал там в большинстве случаев молодых ученых, ко­ торые совсем не были похожи на людей науки, какими их привык видеть профес­ сор. Ерепкорукие, с сильными плечами, покрытые здоровым загаром, они напоми­ нали ему фермеров. Но многие из них не нуждались в услугах переводчика и свободно беседовали с профессором на его родном языке, и все они обнаруживали в беседе полное знание изучаемой ими обла­ сти. А энергия, настойчивость и энтузиазм, с которыми они служили науке, обличали в них подлинных ученых. На прощанье профессор долго жал руку Николаю Васильевичу. От настороженно­ сти ученого не осталось и следа. Профес­ сор уверился в существовании многолет­ ней пшеницы и не скрывал своего восхи­ щения работами Цицина. — Вы прямо волшебник! — говорил он, расставаясь с Цициным. — Красный маг! Он уехал из Омска полный самых яр­ ких, необычайных впечатлений. Это была, без сомнения, самая интересная поездка из всех, какие только он делал по России и Советскому Союзу. Волей, упорством и простотой Цицина он был просто очаро­ ван. Профессор очень удивился, когда сот­ рудник Мичуринского института коротко рассказал ему биографию Цицина. —-Сын прислуги! Солдат! Студент! Он задумался. Ему вспомнилась своя, родная страна. Он горячо любил ее и ве­ рил в таланты своих соотечественников. Сколько среди них не могут полностью развернуть свои способности! Как трудно у него на родине стать простому челове­ ку студентом, получить высшее образова­ ние! Он отвернулся к окну, за которым чернела темная августовская ночь, и дол­ го сидел молча, один со своими думами. Потом, ни к кому пе обращаясь, как бы подводя итоги раздумью, он сказал поче­ му-то по-русски, твердо произнося звук чужого языка: — Болшевик это есть очен хорошо! — Yes! — спокойно наклонил голову егс сын. Приехав на родину, профессор Ганзен напечатал в одном из крупных журналов большую восторженную статью о Совет­ ском Союзе, об Омске, о Цицине, его сотрудниках и многолетней пшенице. 6 . Работа Николая Васильевича получила всеобщее признание. За опытами в Омске пристально следили крупные ученые не только СССР, но и заграницы. Дело, нача­ тое Цициным, широко распространилось- в Советском Союзе. Многие опытные стан­