Сибирские огни, 1939, № 5

ну Боровчану, — могло выпасть?! И как ни вертели, выходило одно и то же: ни в чем... Долго еще тревожились и недоумевали ребятишки. Но, однако, не всю же жизнь вздыхать об этом? Веселое солнышко растопило наконец и их горе. Мальчики оживились. — Наплевать! — тяжело вздохнув в последний раз, подвел всему итог Сереж­ ка. А Костя Рыжухин над чем-то разду­ мывая, спросил: — Сережка, а кто выдумал войну? — Толстопузики... — А... на кой ляд? — Они, видишь ли, не любят пролета­ риев всех стран... И еще проезжий пар­ тизан говорил, что японцы и белые — гид­ ры, а потому все мужики должны повер­ нуться лицом к деревне... й чтобы в это время в душе не было бы ни крошечки опия... Но чтоб, заместо того, была власть плюс электрофикцыя! Потому— тьма... И еще — долой проклятый самогон! По­ тому — злой корень... а также зеленый змей... Костя с большим уважением посмотрел на ученого товарища (который так без­ божно переврал изложение партизана- агитатора ленинской брошюры об электри­ фикации') и спросил еще: — Сережа, а кто такие пролетары? — А это... которые должны соединять­ ся... всех стран... Понял, чучел? — Понял, — потупившись, прошептал Костя и прекратил расспросы. Помолчали. Послушали щебет птичек, шум березок. На деревне дико прогорла­ нил петух. — Это наш! — с гордостью сказал Ко­ стя Рыжухин и широко улыбнулся. — Слыхал?.. Как сатана! Сережке было досадно, что заорал не его Фомка, но ссориться не хотелось, и он неожиданно предложил: — Курнофея,, давай купаться? Сидим, как жабы, да какого-то хромоногого, бес­ хвостого петушишка поганого слушаем! В другое время этих гнусных «го» бы­ ло бы достаточно для хорошей потасовки. Но после всего пережитого сегодня Костя тоже жаждал мира. — Давай, — сердито ворочая глазами, согласился он, и вмиг смахнул штаны. — Но, только чтоб (— на глубине, голопупен- цый! И чтоб — 1 нырками... и волоски1... Лукопер! 1 Нырять до дна. Накупавшись до рвоты, они решили итти в деревню. — А ну их, японцев! Лучше будем в других дикарей играть... Там хоть без подлостев... Давай в домового? Долго спорили — кому быть домовым. Наконец, оба донельзя раздраженные, ре­ шили кинуть жребий. Счастье выпало Се­ режке... И вот домовой лезет по лестнице на чердак. Вот он уже на самом чердаке. Вот он высовывается из дыры, чтобы сделать Косте последние, наставления. Вдруг, домо­ вой дико вскрикивает и капустным коча­ ном скатывается с лестницы... — Япо-оицы! — заорал Сережка, и со всех ног бросился в огород. —<Япо-он- цы-ы! Япо-он-цы-ы! Япо-он-цы-ы-ы! 3. ПОСЛЕДНИЙ ' уро к УЧИТЕЛЬНИЦЫ Сережка заорал кстати, — его пере­ полошенный крик был тотчас же подхва­ чен всей деревней, от избы к избе, и мно-, гие жители успели скрыться от японцев в лес. Вскоре в чащобе у Данилина ключа ско­ пилось чуть не нолдеревни, почти вся ее верхняя часть. Вооружившись, чем попа­ ло, грачевцы стали наблюдать за японца­ ми. Кое-кто, посмелее, прокрались на са­ мую опушку леса, а Макар Громека, огром­ ный и косматый мужик, грачевский бога­ тырь, незаметно подполз в высокой траве к самой площади, на которую японцы со­ гнали народ. Площадь оцепили. Самураи были спокойны, так как бли­ жайший партизанский отряд они полага­ ли отсюда чуть не за сотню верст. По­ этому начальник карательного отряда май­ ор Осума не велел снимать чехлы с пушки и двух тяжелых пулеметов и беззаботно оставил их под легкой охраной у сборной избы на нижнем конце деревни. Чтобы показать свое полное презрение к партизанам, Осума, обычно предусмотри­ тельный, на этот раз не только не держал никакой разведки, но даже не выстави сторожевого охранения. Люди на площади волновались и в страхе жались друг к другу. Кой-где. сидя на земле, матери кормили грудыо де­ тей, или чуть слышно убаюкивали Щ боязливыми голосами. Марья Сучкова, заплаканная и жалкая все время толкалась по толпе, разыски­ вая своего Сережку, который, по ее ело- вам, «как в воду канул» еще утром, ког да японцы показались в деревне.