Сибирские огни, 1939, № 5

Кроме «Пролога» мы располагаем томом сибирских произведений Чернышевского: «Гимн Деве неба» (напечатан в 1895 г. в «Русской Мысли»), «Академия лазурных гор», «Из Видвесты», «Тихий голос»,- «Эпизоды из книги Эрато», «Другим нель­ зя» (драма без развязки), «Потоков Бэр- баруссы», исторический рассказ, «Кормило кормчему» и «Знамение на кровле» («Из чтений в Белом , зале»), «Великодушный муж», комедия* «Мастерица варить -кашу», пастораль в I действии. Эти произведения не представляют глу­ бокого художественного значения и явля­ ются плодом отвлеченной фантазии, о ко­ торой с такой нелюбовью писал Черны­ шевский в «Эстетических отношениях искусства к действительности». Кое в чем он роковым образом предугадал в середине пятидесятых годов то, что ему придется писать через десять -1- пятнадцать лет в ■ссылке. Вспомним, как Чернышевский смотрел на фантастические произведения в период создания «Эстетических отношений...» Он указывал тогда, что отвлеченная фанта­ стика овладевает человеком в условиях скудной действительности. Среди сибир­ ских тундр человек может мечтать о вол­ шебных садах о невиданными деревьями. Бедность действительной жизни — источ­ ник фантастики, полагал Чернышевский. И когда он писал об этом, не предполагал, что самому придется испытать это в пол­ ной мере и выразить в некоторых своих сибирских беллетристических произведе­ ниях. Несомненно, что мелкие произведения сибирского как и астраханского периодов не могли дать Чернышевскому глубокого творческого удовлетворения. Таковы— ма­ ленькие пьесы «Другим нельзя», «Велико­ душный муж», «Мастерица варить кашу» и друше. Гениальный творческий ум вынужден был растрачивать себя на мелкие отгле* ченпо-аллегорические и нравоучительные пьесы и повести, не представляющие ни выдающегося общественного значения, ни действительно яркого художественного достоинства. Из всех известных нам произведений ссыльного периода жизни Чернышевского наибольшее значение имеет роман «Про­ лог», написанный на каторге в конце 60-х годов. В беллетристическом наследии Чер­ нышевского лишь это произведение стоит тшдом с романом «Что делать?» Если роман «Что делать?» былпосвящеи изображению новых людей, разночинцев- революционеров, и, рисуя обстановку ше­ стидесятых -годов, автор пропагандировал свои взгляды и изображал будущее в духе идеалов утопического социализма, то «Пролог» является как бы естественным дополнением к «Что делать?» В нем нзобраясена (главным образом, в первой части романа, носящей заглавие «Пролог пролога») эпоха шестидесятых годов в самом главном и важном: речь идет о борьбе вокруг «освобождения кре­ стьян». То, чего не мог Чернышевский расска­ зать в «Что делать?», в произведении, предназначавшемся им для легальной пе­ чати, то он рассказал в романе «Пролог», парисовав широкую картину социально- политической борьбы эпохи шестидесятых годов, дав глубокий общественно-полити­ ческий анализ эпохи с той прямотой, с ка­ кой Чернышевский не мог этого сделать раньше в своих подцензурных произведе­ ниях. В романе изображена борьба вокруг «крестьянской реформы» в обществе, про­ будившемся от грома Крымской войны. Чернышевский рисует это пробудившее­ ся общество, живущее под угрозой широ­ кой волны крестьянских восстаний, — важнейшей причины реформы 1861 года, на которую вынуждено было пойти само­ державие. В центре первой части романа — ре­ волюционер Волгин. Волгин верит в русскую революцию. Он полагает, что хотя широкие массы еще не приготовлены к революции, еще «боятся будочника», — «прийдет серьезное время» для России, время революции. В 1830 году, рассчитывает Волгин, буря прошумела в одной части Европы, в 1848 году захватила ее более широко, «в сле­ дующий раз» захватит Петербург и Москву. Чернышевский наделил Волгина своим авторским мировоззрением, даже некото­ рыми своими внешними чертами. Волгин— литератор-публицист, с утра до ночи работающий, честный,, благородный уче­ ный, мечтающий о переустройстве обще­ ства так, «чтобы люди не вредили друг другу», «строго судящий обо всем, что скверно в обществе». Он ненавидит и об­ личает политический либерализм «прогрес­ систов» — либералов, называет их «хва­ стунами», «болтунами», «дурачьем».