Сибирские огни, 1939, № 5

«кого народа становится крест, почернев­ ший от крови в битвах с врагами, сим­ вол борьбы христианской Армении против нолумесяца Ислама. Так кончается героическая юность Да­ вида Са'сунского, полная горечи, униже­ ния, тяжких испытаний и смертельных опасностей, но юность богатырская, могу­ чая духом и телом, и приносящая осво­ бождение и победу своему народу. И здесь внезапно резко меняются ланд­ шафт, колорит, краски, образы, характе­ ры. Эпос переносит нас в атмосферу ара- бо-персидского Востока, в сказочный мир Шахразады. Клубится пыль на великих караванных путях в пустыне, и тянутся вереницы нагруженных сокровищами верблюдов, — ко дворцу дочери царей Хандут-хатун. Благоухают сады, бьют фонтаны, птицы поют и зреют плоды, >— у чертогов доче­ ри царей Хандут-хатун. Безобразные чу­ довища, наводящие ужас евнухи — вра­ тарь Амдол —‘ сторожат у порога дочери царей Хандут-хатун. И семь лет сидят сорок витязей-женихов под окнами дочери царей — Хандут-хатун. Хандут-хатун — образ, пришедший в поэзию Армении вместе с лирикой Аравин и Ирана и ставший для армянских поэтов воплощением вечно женственного начала. Ей слагались гимны чувственной любви во времена золотого века армянской поэ­ зии. Ради нее забывали свои венцы мо­ нахи, католикосы, епископы, князья церк­ ви и превращались в ее трубадуров. И ее славил на больших дорогах, в одежде про­ стого ашуга, босой и с посохом странни­ ка, сбросив свою епископскую мантию, сам великий Саят-Нова. — «Сильнее креста — твоя благо­ дать>, — восклицали поэты армянского средневековья. За твой поцелуй отдам Хоросан, Абаш и Дели, Емен, Индостан, Цена твоих кос — Китай и Яздаи, Стамбул и Хута -— все обилие стран. И песни, что слагались о ней, передава­ лись из уст в уста по селениям и городам, становясь достоянием всего народа. Как из яблок шербет *— твой румя­ ный лик! Губы — 1 мед у тебя, и сахар — язык! Голос твой — каманча, сердце жаж­ дет — тебя, Словно звезды — твой взгляд, гру­ ди ,— сладостный сад! Если в сад ты войдешь, как стан твой высок! Поцелует тебе ноги каждый цветок, Все деревья тебе отвесят поклон, И стыдно луне блистать в вышине. Как павлин, ты идешь, хороша и стройна, В переливных цветах, и ала, и блед­ на. Да какую из птиц с тобой сравнить9 И чайке морской не поспорить с тобой!1 Хандут-хатун так же, как и ее сопер­ ница Чимышкик-султан, — одна из до­ черей Шахразады, одновременно раба и властительница мужчин, сладострастная, своенравная и жестокая, чей каприз в одну и ту же ночь может подарить цар­ ство возлюбленному и сразу же послать его на пытки или смерть. Подлинная сул­ танша из «Тысячи и одной ночи», Хан- ,дут-хатун с первого взгляда поражена лю­ бовью к Давиду, бросает своему избранпи- ку из окна яблоко и проводит с ним ночь, а на утро насмехается пад ним, ударяет его кулаком в рот, так что кровь залива­ ет лицо ему. Злая царица, волшебница и огнепоклонница арабских сказок, владею­ щая всеми тайнами черной магии и обра­ щающая в животпых своих пленников и возлюбленных, — Хандут-хатун во время боя Давида с врагами колдует, читая по ведовской книге, наводит на него ослеп­ ление и помрачение разума и заклинает гибель обрушиться на его голову. Дева- воительница, вызывающая женихов на поединок —j Хандут-хатун, переодетая воином, в доспехах выезжает на поле бит­ вы и сражается с Давидом, и, лишь побеж­ денная и узнанная им, она соглашается признать его своим мужем и победителем. Верная возлюбленная Давида, услыхав весть о его гибели, она мгновенно осуша­ ет чашу с ядом и падает мертвой; так умирали, словно сраженные молнией, в смертный час их господина, женщины арабских сказок, невольницы и царицы. Здесь, в истории сватовства и женить­ бы Давида Сасунского, вновь звучат, быть может, самые трагические песни Шах- 1 Перевод Валерия Брюсова.