Сибирские огни, 1938, № 1

11. Теперь Апдрей почти каждый вечер про- водил в клубе. Он увлекся газетной рабо- той. Кротов, редактор многотиражки, учил Андрея организовывать материал, обрабаты- вать поступившие заметки. Три раза в месяц многотиражку выпуска- ли в городской типографии и шесть раз у себя в клубе, размножая на стеклографе, Стеклограф оказался капризной штукой, но Андрей упрямо искал среднее между недодержкой и передержкой. Положив оригинал на стекло, он наклады- вал сверху газеты и затем, прикрыв крыш- кой, усаживался на нее и начинал бормо- тать: — И раз, и два, и три, и четыре... Ребята ипогда заглядывали в комнату, дивились на Андрея и, потягивая носом, говорили: — У тебя тут дух что-то тяжелый... — Тебя бы сюда, — огрызался Андрей. — Выпариваешь? — Угу. — Так, так. Штаньг-то казенные. Ипогда заходил комиссар. — Ну, как? Опять ерундит? — Ерундит, товарищ комиссар. — Но газета стала выходить лучше. — Это все, товарищ комиссар, ничего. Только иногда до отбоя не управишься, а дежурный гонит спать. Как бы уладить. — Это хуже. Спать надо вовремя. Вы не отстаете в учебе? — Как будто нет... — Ну, ну... * ** Весна всегда волновала Андрея. Но эта армейская весна была совсем особенная. К обычному чувству восхищения могучим пробуждением природы прибавилось чувство душевной полноты, смысла личной жизни. Это чувство пришло к нему с сознанием своего" права быть в рядах лучших курсан- тов, права честно, открыто смотреть каж- дому в глаза, права, завоеванного своей ра- ботой. В эти дни бурного таяния снегов, журча- щих ручьев и ослепительного солнца Ан- дрей написал другу Николаю письмо: «Друг! У вас тоже, наверное, весна! Ты представь себе широкий, залитый солнцем плац, в котором, как в чашке, опрокинуто далекое голубое небо и... солнце. И по плацу идем мы — люди в шлемах. Под ногами шумит вода и мелкие брызги горят на солнце. Тепло, легко и весело. Учеба идет своим чередом. Мы крепко выросли и политически и в военном отно- шении. С каждым рем наша учеба стано- вится интересней и увлекательней. Последний раз мы стреляли из «макси- ма» на километр. По пятьдесят патронов в о р у очередь. Помпишь прошлое лето и остров? Мы стреляли из ружья Беляева по одному па- трону, да и то дробью. Но и тот выстрел казался мне значительным, полным ожида- ний. Здесь пятьдесят боевых патронов в о ру очередь. Упражнение я выполнил отлично. И, на- до тебе сказать, теперь держу марку на от- личного наводчика. Верно, «живот в запла- тах», но, говорят у нас, — солона трени- ровка, зато сладок результат. Ты хорошо сделал, что отругал меня за «будни». То был дурной сон. И я очень благодарен тебе. Но учти. Ты обюрократил- ся, уважаемый, ожирел, если с Красной Армией не держишь связь. Жду большо, го добротноог письм. а При- вет. Андре.й» В казармах уже распахнули овна. Пешнями и кирками выломали в ограде последний лед, поправили изгороди палисад- пиков и вымели пожухлый осенний лист. Классы стали тесны. Начались выхода за город, в сопки, на Амур. На плацу по целым дням стоял конский' топот, тарахтели передки орудий, лязгало железо, протяжно разносились команды. Ар- тиллеристы развертывали батареи, произво- дили наводку, делали расчет. Кавалеристы выводили коней на манеж. Рубили лозу, брали препятствия. Вечером на плацу играли в городки и во- лейбол. Началась подготовка к первомай- ским спортивным соревнованиям: прыжки, канат, бег на короткие дистанции. Молодой гомон, смех, пронзительные судейские сви- -стки. 24 апреля в полку был организован пред- варительный смотр подготовки к гарнизон- ным спортивным соревнованиям. Плац расцвел флажками. Неутомимо играл оркестр. На плац вышел весь полк. После нескольких забегов на короткие дистанции, в которых принимал участие и Андрей, после прыжков, метания диска, гра- наты и копья, на плац галопом вышла бата- рея полковой артиллерии.