Сибирские огни, 1938, № 1

Карацупа обыскал их. «Индус» смирно си- дел иа полу, следя за каждым движением трех людей. Карацупа отобрал у одного нож. Когда он повертывался ко второму, чтобы обыскать его, нарушитель отпрянул в сто- рону, намереваясь броситься на погранич- ника с поясом. «Индус» молниеносно пры- гнул на грудь бандита и та страшной силой вцепился в его руку. Он поломал себе зу- бы, обрезая о нож язык, но мертвой хват- кой сжал челюсти и повалил диверсанта на нол... Гродеконекий пограногряд воспитал и бесстрашного Василия Баранова, о котором советский народ сложил волнующие песни. В бою у Павловой сопки в ноябре 1936 года Василия Баранова окружили японцы. Они хотели во что бы то пи стало захва- тить живого пограничника. Раз'ярившись, они кололи Баранова штыками, били при- кладами. Баранов отбивался упорно, пока, обессилев от ран, не упал на землю. Япон- цы, прикрываясь пулеметным огнем, унесли его на свою территорию. Василия Баранова, как ценную добычу, увезли в ближайший манчжурский город. Баранов гнал от себя японских врачей к сам перевязывал раны. Каждый день вече- ром, ночью в сырой цементной камере под- вала в штабе японского отряда офицеры до- прашивали Баранова: — Где возводятся укрепления? Где рас- положены танковые, авиационные, кавале- рийские, пехотные части? Баранов молчал. Только раз произнес: — Я вам ничего не скажу! Баранова тогда попытались подкупить. Ему предлагали много денег, обещали соз- дать славу, дать прекрасную работу, сулили беззаботную и приятную жизнь. Погранич- ник молчал, не произносил ни одного слова. Его стали избивать и пытать. Он в ответ об'явил голодовку. Израненный и истерзан- ный юноша изумлял своих палачей силой, выдержкой. Потом Баранову об'явили, что домой он больше не вернется. Пусть окажет хоть ч т о - н и б у:д ь какое оружие есть в его части, давно хи он служит? Баранов молчал. Через несколько дней он умер от ран и истощения. До последнего вздоха Василий Баранов был верен своей родине! * * * Мы покинули Ворошиловск в дни, когда приморская группа войск ОКДВА вышла на военные тактические учения. По сопкам, сквозь бурелом и кустарники, прокладывали себе дорогу мощные танки. В голубом небе быстро мчались короткохво- стые юркие истребители, басисто гудели эскадрильи бомбовозов. Скакала конница. Тяжело переваливала через неровности поч- вы артиллерия. Сложные маневренные пе- редвижения делала пехота. «Красные» и «синие» по воем правилам военного искусства проводили «бои»... Мы с сожалением расставались с Дальним Востоком, с его замечательными людьми... — До свидания, родной Дальний Восток, край сказочной красоты и силы! * Запечатлелись еще две волнующие встре- чи в Новосибирске. Жарким июльским днем мы снова встре- тились с Захаром Волошко, возвращавшим- ся из Москвы. Загорелый, в новенькой фор- ме пограничного командира, он выглядел изумительно свежим и жизнерадостным. Долго рассказывал он, какое чарующее впе- чатление произвела на него Москва, как волновался он на заседании президиума ЦИК СССР, когда М. И. Калинин, улыбаясь и по- блескивая стеклами очков, вручил ему ор- ден Ленина. Он уехал на другой день в родной кол- хоз. А через полмесяца мы снова провожали его — на Дальний Восток. Он уезжал не один. Смуглая, невысокая девушка, с кари- ми глубокими глазами, уезжала вместе с ним на далекую заставу в долине Янчихэ. Волошко остался на дальневосточной грани- це пожизненно... А в августе произошла вторая встреча. На Дальний Восток уезжал второй сын ба- евского колхозника Федора Ильича Одинцо- ва — Иван. Был он так же круглолиц, широкоплеч и коренаст, как и его брат Тимофей. Он ехал служить на заставу им. Косарева. Брат за брата! Это стало прекрасной традицией советского народа! Сегодня Захар Волошко и Иван Один- цов, быть может, в один и тот же час, вме- сте с такими же скромными героями, вый- дут с застав в наряды, пойдут по сопкам, падям и лесам, будут стеречь покой и счастье советской страны. И страна с чувством гордости и глубо- кой благодарности говорит доблестным, неустрашимым юношам: — Привет вам, отважные патриоты счастливой родины!