Сибирские огни, 1938, № 1

ребоа, а в другом — пуля попала в пуговицу от брюк. Обе версии сходны и в том, что пуля, про- бив мясистые части руки Дантеса, потеряла свою силу удара, вследствие чего, ударив- шись в пуговицу, пе проникла дальше. Рапорт врача Стефановича в этом вопросе является документом наиболее достоверным, т. к. это официальный документ, основанный на медицинском освидетельствовании Данте- са. Рапорт определяет точно место ранения и характер раны: на четыре поперечных пер- ста ниже локтевого сустава, вход и выход были на небольшом друг от друга расстоянии; раны чистые, простые, без повреждений ко- сти и больших кровеносных сосудов. Кроме этих об'ективных признаков (ране- ния, врач Стефанович ничего больше на теле Дантеса не нашел. •Больной, «кроме боли в раненом месте, лгаигуется также на боль в правой верхней части брюха, где вылетавшая пуля причи- нила контузию, каковая боль обнаруживает- ся при глубоком вдыхании, хотя наружных следов контузии не заметно». Запись врача беспристрастна: он записы. вает жалобу больного на боль, но одновре- менно отмечает полное отсутствие следов удара пули. Несомненно, что версию о пуговице пустил в ход прежде всего сам Дантес, так как нужно было об'яснить спасение. Сначала это была пуговица мундира, потом пуговица брюк. Но могла ли, вообще говоря, та или другая пуговица сыграть ту спасительную роль, ко- торая ей приписывается? По условиям дуэли противники становились друг от друга на расстоянии 20 шагов, а барьеры, дальше которых они не могли дви- гаться, находились на расстоянии 10 шагов. Пушкин и Дантес по сигналу начали схо- диться. Пушкин дошел первым до барьера и, остановившись, начал целиться. В это время Дачтес, не дойдя одного шага до барьера, выстрелил в неподвижно стояв- шего Пушкина, нанеся ему тяжелую, смер- тельную рану. Таким образом, Дантес выстрелил в Пуш- кина на расстоянии 11 шагов. Раненый Пушкин упал лицом вниз на шинели, слу- жившие барьером, со словами: «Кажется у меня раздроблено бедро». По свидетельству принимавшего участие во вскрытии врача В. И. Даля: «нуля пробила общие покровы живота в двух дюймах от верхней, передней конечности чересседель. ной или подвздошной кости правой сто_ роны, потом шла, скользя по окружности большого таза, сверху вниз и, встретив со- противление в крестцовой кости, раздробила ее и засела где-нибудь поблизости». Очнувшись, Пушкин заявил, что он хочет сделать свой выстрел. Дантес вернулся на место, откуда стрелял, так как, по условиям дуэли, противники при втором выстреле должны были стоять на том же расстоянии друг от друга, на каком они находились при нервом выстреле, т. е. на расстоянии 11 шагов. Пушкин, преодолевая страшную боль, нрии поднялся на колени и, полулежа, после дол- гого прицеливания, выстрелил. Дантес упал, упал потому, что нуля с большой силой уда- 1 рила в него. Но, несмотря на сильный удар, кроме легкой раны на руке, которой Дантес прикрыл свою грудь, нуля не причинила ему никакого вреда. Могла ли пробитая мягкая часть руки на- столько ослабить удар пули, чтобы эта пуля отскочила от пуговицы, как мячик, не оста- вив никаких 'Следов удара на теле? Дуэль происходила на обычных в то время гладкоствольных пистолетах, заряжавшихся свинцовой пулей. Если принять во внимание диаметр пули равный 1,2 сантиметра, а начальную ско- рость при 11 шагах расстояния и при чер- ном порохе — около 300 м в секунду, о чем имеются указания в специальной литера- туре, то можно представить себе огромную силу удара такой нули. Это удар, от которо- го человек устоять на ногах не может. Этот сильный удар пришелся на неболь- шую площадь, около 1 кв. сантиметра, ко- торая соответствует указанному размеру nyi, ли. Сильный удар пули при этих условиях дол- жен произвести большой разрушительный эффект. То, что нуля Пушкина пробила ру- ку Дантеса без повреждения кости, нельзя признать большим эффектом. На эту работу израсходовалась только незначительная часть всей силы удара, и главная часть его обру- шилась на пуговицу. Она должна была, если не разрушить, то деформировать пуговицу и вдавить ее в тело. Можно допустить, что пуговица задержала пулю, но от сильпого удара она предохранить не могла. Как следствие этого удара, на теле Дантеса должен был остаться след в виде кровоподтека, синяка и т. п. В приведенной выше выписке из записок А. А. Щербинина говорится о двух «продавленных» ребрах. Однако, врач Стефанович, производивший