Сибирские огни, 1938, № 1

мормышанами готовилось еще издеватель- ство над переселенцами. Следовательно и тут без солдат не обойтись. Гран злобно улыбнулся и тотчас составил тенет следую- щей телеграммы Маклакову: «Воинская часть предполагает прибыть в ближайшее к Мормышам селение в воскре- сенье 24 марта». Тонко, дипломатично, но настойчиво он намекал начальству о своем желании — об'явить «милость» обязательно в присут- ствии солдат. И на другой день получил красноречивый ответ: «Благоволите... об'явлеяие высочайшей милости отложить до времени, указанного вами в телеграмме», т. е.. до момента при- бытия воинской части к подступам в мятеж- ное село. Теперь все было яйно. В случае чего, гу- бернатор мог подкрепить царскую «милость» доброй порцией свинца. * * * Гран помчался в Барнаул. Железной дороги тогда еще не было. Гу- бернатор ехал на перекладных. Весь тракт был поставлен па ноги. Кры- тый экипаж губернатора с верховыми тело- хранителями позади проносился через стан- ции и полустанки черным вихрем. Всюду губернатора ждали лучшие лошади и добротные, no-сибнрски сытные, изобиль- ные завтраки и обеды. Но Грану было не до обедов. До него в село Мормыпги и другие села Барнаульского уезда проследовали прибыв- шие из Вятки, Перми и Оренбурга, а так- же местные томские «полицейские классные чины» — квалифицированные жандармы, мастера шпионажа и сыска. От некоторых из них Гран уже имел до- несения. Они были неутешительны. В них упоминалась фамилия некоего подстрекате- ля Вдовина, говорилось о решительности крестьян. Сердце губернатора томила тре- вога. Из Барнаула 26 марта он тадеграфировал: «Докладываю Вашему высокопревосходи- тельству, первое: прибыв вчера вечером в Барнаул, выяснил положение о Мормышах, для каковой цели имел переговоры с испол- няющим должность начальника Алтайского округа Масловым, заведующим алтайским землеустройством Юхневым. начальником жандармского управления Мазуриным, по- мощником заведующего переселением Алек- сандровским, прокурором суда и председате- лем с'езда крестьянских начальников; вто- рое: мормышанцы упорствуют в своем наме- р е н и скопом выехать на запашку всей оброчной статьи Маяки размером около 6000 десятин; третье: прибытие воинской части в ближайшее селение к Мормышам достаточного впечатления не произвело; чет- вертое: безотлагательно выезжаю на место в сопровождении... (далее указывались со- провождающие губернатора чиновники); пя- тое: распорядился о значительном усилении состава классных и нижних чинов полиции в Мормышах; шестое: поручил воинской части выступить пешим строем в Мормыцш, куда предполагаю прибыть в сопровождении вышеназванных и других должностных лиц в четверг». На этом переписка с Маклаковым нена- долго обрывалась. Оперативный план подавления «крамо- лы» в Мормышах под видом об'явления цар- ской «милости» был выработан, силы моби- лизованы, расставлены—оставалось пустить их в ход. Мормышане не хотели возвратить царю захваченную ими землю. Птица-шуль- пиха витала над селом черной тенью. *# * Рота солдат, как и писал губернатор, 24 марта утром достигла ближайшего к Мормышам селения Гуселетово. Здесь солдатам даже не дали передохнуть. Переменили лошадей и тронулись дальше. Отстали только возки с офицерскими жена- ми. Дамам не полагалось участвовать в вооруженном захвате села. Солдатам же, как и в Барнауле, не было сказано ни слова об истинных целях похо- да. Наивные молодые рекруты полагали, что идут в учебный марш, лишь опытные унте- ра догадывались, что дело пахнет «усмире- нием» и строже подтягивали рядовых. Их догадка превратилась в уверепность, когда, вскоре после выхода из Гуселетово, рота была остановлена и каждый получил на руки запас патронов. В 10 верстах от Мормьгшей раздалась ко- манда — спешиться. Подводы остановились. Далее пошли пешим строем. Вперед была выслана разведка. Все это проводилось под видом тактических учений... Улицы села были полны народом. Мпогие в жизни не видели солдат и разглядывали их бездумно, без опаски, даже с восхище- нием. Пимен Вдовин со своими друзьями был также на улице. Крестьяне смотрели на кузнеца, как на обреченного, и опускали глаза, встречаясь с его взглядом. Сам Пимен был спокоен. Он знал, что если придется ему итти на отсидку—а все