Сибирские огни, 1937, № 4

— Нет, пока нож целый, братья будут за­ ставлять меня работать. Сломаю его. Солоку схватил топор, ударил по ножу, сломал, бросил. Бросил и задумался: — Что я теперь скажу братьям? Сказать, что нож упал и сломался — не поверят. Что же мне делать? Однако захвораю. Нет, нет! Я умирал, братья мне не поверили, хворал— тоже не поверили. Теперь сидеть буду. Долго Солоку сидел на одном месте. Вдруг ему стало страшно. — Нет, — сказал он, — придет старший брат, увидит сломанный нож, ударит меня, сидящего, по уху и убьет. Пока средний брат меня пожалеет, так я уже буду мертвый. Начну-ка я помаленьку работать. Взял Солоку веревку и принялся вязать петли. Сделал одну петлю, привязал ее за шест в дымоходе и говорит: — Повешусь! Солоку надел петлю на шею, потянул — больно стало. Приподнялся он на цыпочки, чтобы петля не резала шею, высунул язык и стоит так, ждет возвращения братьев. Поздно ночью братья вернулись с охоты. — Солоку, ты опять не развел огня? — сказал старший брат. — В балагане такой холод. Что стоишь, разводи! — Нет, брат, — сказал средний. — Соло­ ку теперь огонь не нужен. Он умер. Видишь, висит на веревке. — Что за человек! — удивился старший брат. — Ничего ему не жалко. Он даже сво­ ей души не пожалел. Давай будем вынимать его из петли да хоронить. Солоку думает, что ему на этот раз уда­ лось обмануть братьев.. Те взялись за веревку: веревка болтается, петля на шее не затянута. — Бедный Солоку! — пожалел средний.— Теперь ему ничего не нужно. Похороним, да будем есть жирное мясо, а ему и вкусное мя­ со больше не нужно. — Отчего же он повесился? Опять уто- нибудь наделал? — Нож сломал, — ответил Солоку из пет­ ли. — Нож сломал! — закричал старший. — За это бить тебя надо! Средний брат сказал: — Не надо бить Солоку. Солоку повеселел. Снял с шеи петлю и говорит: — Что вы жалеете нож? Завтра я пойду к старухе Пузэмерю и попрошу у нее новый. Вчера вы жалели старый котел, а я сегодня сходил к ней и принес десять котлов. Воя они. Посмотрите. Братья переглянулись и сказали: — Солоку, к бабушке Пузэмерю ты боль­ ше не ходи. Тебя она может не тронет, а нас с’ест. С кем тогда ты будешь жить? Ты глупый. Солоку выслушал братьев и задумался: — Что я наделал? Зачем сломал нож? Без котла можно было обойтись, а вот без ножа жить будет плохо. Без него не сдерешь шку­ ры с убитого оленя, не отрежешь на еду мяса. В эту ночь Солоку не сомкнул глаз, так ему было жалко ножа. Утром братья встали и снова ушли на охо­ ту. Солоку тоже не остался в балагане. Одел­ ся он и отправился по знакомой дороге. Шел и рассуждал: — Найду бабушку Пузэмерю. Если у ней есть ножи, я попрошу, и она мне не отка­ жет. Солоку тихонько подошел к стойбищу и видит: Пузэмерю сидит у костра, дует мехом, кует ножи и бросает их в кучу. Недалеко от старухи иасется жирная корова. Вот бы с’есть! Солоку поклонился Пузэмерю. — Бабушка, дай мне один ножичек! — сказал он. А старуха ухом не повела, глаз не подня­ ла, слова не проронила. Сидит себе да кует. Солоку схватил в охапку сто ножей и убе­ жал. Пузэмерю и на это ничего не сказала. Вернулся Солоку в балаган, положил ножи, сел и думает: — Теперь ножей у нас так много, что можно поделиться с другими. Завтра пойду к старухе, украду у ней жирную корову, заре­ жу и буду поедать мясо. Мяса мне одному хватит надолго. Братья вернулись с охоты и, ничего не сказав глупому Солоку, улеглись спать. А утром встали и снова ушли на охоту. — Идите, — сказал им Солоку вслед. — Я тоже сидеть в балагане не буду. Теперь и у меня есть неплохой нож. Я тоже что-ни­ будь сумею добыть. Солоку оделся и отправился по знакомой дороге, к страшной старухе. Подошел и ви­ дит: старуха опять сидит у костра, дует ме­ хом в огонь и что-то кует. Кует и никуда не посмотрит. Солоку подкрался к жирной коро­ ве и убил ее. Потом содрал с нее шкуру и обрезал сало. Сало забрал с собой, а мясо закопал в мох. Тащит он вкусное сало и думает: — Теперь я сыт! Сало я буду есть один.