Сибирские огни, 1937, № 4

Снова прося инструкций на случай появ­ ления «немцев» в Мантазее или па Енисее, воевода прибавил и свои соображения: «А по здешнему, государь, но Сибирскому, смотря делу, ни которыми обычаи Немцом в Мангазею ездить тортовати поволить неможно; да не токмо им ездити, ино б, государь, и Русским людем морем в Маигазею от Архангельского города для немец ездить не велеть же, чтоб на них смотря, Немцы дорог пе узнали, и приехав бы воинские многиб люди Сибирским городам какие порухи не учинили; а в Мап­ газее и в иных сибирских 'городах люди не­ многие, стоять против многих людей некем; .да и потому: только придут вскоре какие воинские люди, и из Тобольска и из иных сибирских тородов помощи 'вскоре пемочно, потому что Мангазея от Тобольска и от дру­ гих сибирских городов отдалена, большим • иогодьем поспевать из Тобольска педель во­ семь, а коли ногодья жив,от мало, и ходу жи­ вет недель тринадцать и болыии; а от Ар­ хангельского города ход к Мапгазее близко, поспевают в подняты недели. А мочно, госу­ дарь, немцом протти в Маигазею из своих земель, не займуя Архангельского города, а у города Архангельского сведать будет про них иемочно». Перепуганный царь ответил пространной грамотой, в которой, после повторения отпи­ сок Куракина и указаний о постройке остро­ гов и переписи населения, воеводству пред­ лагалось закрыть сообщения Северным Мор­ ским путем. «Н о том бы есте торговым и промышленным людям всех городов и ясач­ ным самоеди и татарам 'велели учинити за­ каз крепкой, чтоб Немецких людей на Ени­ сею и в Мангазею отнюдь никого ни кото­ рыми мерами не пропускали, и с ними не торговали, и дорог им ни на которые места не указывали, и торговых и промышленных и ‘всяких людей из Мангазеи на волок и на Карскую Губу на Пустоозеро и к Архангель­ скому городу пропускати не велели, а веле­ ли их отпускати из Мангазеи на Березов и на Тобольск». Ослушникам было обещано «быть от нас в великой спале и в казни». Однако поморы, лишенные выгодного тор­ гового пути, приняли свои меры. Во-первых, при дальнейших расспросах 'в Мапгазее и в Тобольске они стали под присягой категори­ чески отрицать как возможность прохода в Енисей морем «от великих непроходимых льдов», так и сведения о попытках найма «немцами» проводников в Мангазею и пла­ ваний иностранцев к Новой Земле и в Кар­ ское море. Не взвесив последствий, Ерема Савин в общих интересах поморов на втором допросе отрекся от первоначального показа­ ния о 'возможности прохода «немцев». Во- вторых, в Москву были посланы представи­ тели и «торговых и промышленных людей всех городов, которые ходят для торгов сво­ их и промыслов в Мангазею, челобитная, за отцов их духовных и за их руками» о раз­ решении плаваний в Сибирь «большим мо­ рем и через Камень попрежнему, чтобы им впредь без промыслов не быть» и государе­ вой казне «в их бесторжище и беспро- мыслу в десятой пошлине убытку не было». Под давлением последнего- соображения, указ о закрытии пути был отменен. Под страхом «великой опалы и смертной казни» были запрещены лишь какие бы то ни было сношения с иностранцами «опричь Архан­ гельского города», русским же торговым и промышленным людям было разрешено «хо- дити со всякими товары, потому ж большим морем и через Камень попрежнему, как на­ перед того ходили». За свою первоначальную откровенность жестоко поплатился Ерема Савин, в отноше­ нии которого следовал указ Куракину: «И ты б того Еремку велел за то бити батоги нещадно!, чтобы на то смотря иным было не- .повадно воровством смуту затевать и впредь бы еси таким ворам ни в чем не верил, а делал всякие наши дела, смотря по тамош­ нему делу, како милосердный бот помочи подаст». Открывая вновь сообщения Северным Мор­ ским путем, Москва дала Куракину такую инструкцию: «А во всем мы в том морском мангазейском ходу поможили то дело на тебя, боярина нашего на князя Ивана Семеновича; и ты бы всякое наше дело- делал в Сибири, смотря по тамошнему делу, как бы нашему делу было прибыльнее н порухи никоторые в нашем деле не было». КуракиН, на опыте своего кармана успев­ ший оценить преимущества движения тор­ говых караванов через более близкие, под­ ведомственные ему, города, не преминул вос­ пользоваться предоставленной лазейкой. В противовес купцам он выдвинул также со­ ображения о пользе «государевой казны», и в июле 1619 года, оставив в покое «воин­ ских многих людей» писал в Москву так: «И я холоп писал в Мангазею Петру Волын­ скому, чтоб из Мангазеи торговых и промыш­ ленных людей, как исторгуютца и с про­ мыслов придут, назад большим морем не от- пущали, а отпущали бы их на Березов через Камень в Тобольск для того, чтоб твоей го- судареве казне в пошлинах нстери не было,