Сибирские огни, 1934, № 6

— Никаких шуток... — Вот ка-ак, — протянул Вытнов. — Ну, коли это факт, то я должен огорчить те- бя. Такой брак недопустим. Ниязов — сын протоиерея. Скрыл свое социальное происхождение. Ha-днях мы будем исклю­ чать его из партии, из вуза, а ты гово­ ришь о замужестве!.. Это же нелепо.! — Поздняя новость, — печально улыб­ нулась Катя. — Вчера он сам на вечере сознался в своем проступке и обещал чи­ стосердечно покаяться в ячейке. .. Но, как бы там ни было, я люблю Ниязова. — Катя, — повернулся к ней Вытнов. - - Но ведь ты — пролетарская студентка. V тебя брат коммунист. Ведь я буду дискре­ дитирован этим браком. .. Подумай, Катя!.. На оголенных деревьях жадно кричали грачи. Они шли по городскому саду. Чья- то черная охотничья собака подбежала к деревьям и громко залаяла вверх. Грачи снялись и шумной стаей пролетели над са­ дом. Катя рассеянно следила аа птицами, не слушая брата. А он говорил, говорил скучно и сбивчиво, размахивая руками: — Довольно нелепый факт. Ниязов — классовый враг. В нашей пролетарской се­ мье... Катя вдруг резко остановилась. — Зачем ты лжешь? Ты же сам хвалил его мне месяц назад. A гелерь уж и враг... — Катя достала платок и поднесла к глазам. — И не могу я иначе, ну, сло­ вом, не могу! Неужели у тебя нет ко мне ни капли чуткости? Ее худенькие плечи задергались. Вытнов опустил голову. «А в ее словах, пож,алуй, есть доля прав­ ды. Но слишком ли я... жесток?». - - Ты хоть расскажи , долго та крутила с ним? — проговорил он В1слух, нахмурясь. — Что значит — крутила? Я люблю Ни­ язова уже два года. — Два года? — остановился Вытнов. — И все молчала?.. А он? — А это уж его спроси. Давай сядем на скамью... — Сй, нет, мне надо тезисы составлять,— сказал Вытнов и про себя подумал: «Тер­ петь я « е могу этих сентиментальных р а з ­ говоров». — Ну, ладно, я еще побуду здесь, — прошептала Катя. Отойдя два шага, Вытнов обернулся. — Ты все же подумай насчет моих слов. Подумай и взвесь. — Нечего мне взвешивать, — тихо ска вала Катя — Я уж давно взвесила. V. К четырем часам в комнате ячейки ста­ ло шумно. Над людьми струями плавал голубоватый табачный дымок. Косые сил нечные лучи из окна желтым пятном ло ­ жились на беленую стену, на розовый пла­ кат с изображением самолета. Вытнов раскрыл .рыжеватый портфель и достал папку. — Дело серьезное, — сказал он и. по­ плевав на пальцы, начал перелистывать разноцветные бумажки. Ниязов сутуло сидел на краешке стола и непрерывно курил. Пальцы у него дро ­ жали. — Так вот, получен материал, — пока­ зал Вытнов красную бумажку. — Ниязов оказался чужаком, сыном каменогорско] о протоиерея... В комнате установилась мертвая тиши­ на. — Приступим к обсуждению? — предло­ жил Вытнов. Первым выступил, как всегда, Гордеич. Он говорил о том, что классовый враг гч- бок, рад заползти в каждую щелку, что­ бы притаиться там до поры, до времени, а потом оскалить на партию свои клыки... — Таков именно Ниязов. — Гордеич яс­ ными, внимательными глазами оглядел всех членов бюро. — Так чего же с ним церемониться?.. Гнать его из партии, hs вуза, гнать без права поступления, и все тут. — Правильно, — выкрикнул вихрастый член бюро и, встав, добавил: — И еще су­ ду предать... за обман партии. «При таком настроении Ниязову будет туго, — подумал Вытнов, чувствуя неяс­ ное беспокойство. Вспомнилось почему -1 о печальное лицо сестры. — Надо изменить ход прений», — решил он и предложил з а ­ слушать самого Ниязова. Ниязов сутуло встал. — Ошибся, товарищи, — глухо сказал он. — Право, ошибся... И сейчас мне не­ понятно, как я мог допустить эту глу­ пость... — А раньше было понятно? — засмеял­ ся вихрастый. — Я ненавижу отца и ездил в Камело- горск лишь к матери, — продолжал Ния­ зов, не узнавая своего голоса. — Поверь­ те, я не чужой... партия меня перевоспи­ тала... Я с вами... Ему хотелось говорить громко, горячо, но не было твердости, не было уверенно­