Сибирские огни, 1933, № 9-10

преодолеваемого зла, природа человека уме- ет извлекать благо. И суд, при воспоминании о мотором лоб Се- лифона покрывался испариной, и домзак, и весь отверженный блатной мир, встреченный им в двенадцатой камере, расширили его по- нятие о человеке, о -самом себе. И не в дом- заке ли, во время бесед товарища Марунчен- ко, не за чтением ли книг и газет, которые он приносил ему, а вовсе не два года тому назад, как казалось ему вначале, раскусил он «толстую кожуру жизни» и до «мякотно- го ядра» добрался. Еще на рассвете, -когда близость зари уга- дывалась только но полинявшим звездам, словно от тревожного толчка проснулся Се- лифон. Костер уже потух, и даже угли успели по- дернуться ртутными капельками росы. Му- жиков ни у костра, ни в балагане не было: они уехали ночью в деревню. 'Селифон взял оброть и пошел ловить -к-о- шя. «Они мен-я на узду ловить приезжали!»— обварила острая догадка. Работать в этот день не мог. Раскрытые замыслы амосрвцее об уходе за границу, их приглашение уйти с ними, впервы-е, за время его прихода в Чарв-оау-ш-ку, заставили его за- думаться о дальнейшем. Но и думать спо- койно не мог Селифон. Чувствовал только одно, что путь, на который он встал, ведет его -к Амо-су Карлыч-у, Емельке Прокуд-юину, Самохе Сухову (в работниках у которого он жил), к людям, против которых вместе с Седовым когда-то боролся сам. До этого ему казалось, что он ле-пко и просто нала- дит независимую ни -от кого жизнь. — К чорту! Всех к ч-орту! Я им -покажу еще!—погрозил Селифон в сторону Черно- вушки. Первое, что он решил: это тотчас же по- ехать на покос к Емельке Дршонооке и Амо- су и немедленно отработать за их помощь. Ему казалось, что этим он уже поставит се- бя вне их притязаний. Селифон быстро со- брался, оседл-ал коня ц через Пазуншхин- ский хребет поехал на покос к Драноноске. Чем ближе п-од'езжал к -хребту, тем выше казался он. На обры-ви-стых взметах тропин- ки конь останавливался и Словно вымеряв расстояние, делал решительный прь^кок на каменные оползни. Селифон слез с седла и пустил Мухортку вперед, а сам, придержива- ясь за хвост, пошел следом. С горы наметан- ные им стога казались -муравьиными горо- дищами на -буром животе кошенины, а реч- ка -сузилась до толщины копевницы. Крутой под'ем извершил к п-озднему завтраку. -На гребне перевала Селифон остановился. Впереди, с-овс-ем рядом -(казалось, протяни руки — и достанешь), распласталась серы- ми крышами Чарн-овущка, обставленная -со всех сторон лесистыми хребтами.' И толь- 'ко на юго-запад, словно голубым ргчом, просекла горы река, убегающая в дымное ущелье. Внизу, на пойме, усыпанной неис- числимыми копнами, покосы всей деревни. Коня вел в поводу. Спустился в половину горы. Стал различать людей в лугах. Ус- лышал голоса работающих. Чем больше ду- мал Селифон о копошащихся внизу черну- шанах, тем стремительнее раскрывались -пе- ред ним мучившие его утром вопросы. Не- ожиданная ясность -и -простота их, открыв- шаяся ему здесь, на горе, так поразили его, что он в волнении -остановился и сел на листзяжную колоди-щу. Мух-ортко начал щи- пать траву. Гол-оса попрежнему докатывались из-под горы. У самого вы-бега тропинки, по кото- рой опускался он, -становище Емельки Дра- ноноски. А чфн и сам Бмелька топчется с грабля- ми на вершине дометываемого стога. Обна- женная золотистая голова -единственного -рыжего мужика по всей деревне сияет .на солнце, как купол -моленной. — Конечно, это Драноноска! По тому, как -он размахивает граблями, а у ст-ога -беспокойно мечутся двое, -по тому, как сплошным гудом доносятся до Селифо- на его крики, Селифон понял, что Прокуд- кии ругается. Рядом с Прокудкиным косил Акинф Овеч- кин с бабой. Еще дальше — братья Липу- нс^ы, близнецы Свищевы, -Оп-ояскины, -Се- лезневы... Каждого мужика он легко узнает сверху даже по согнутой -спине, а баб их — по цветным сарафанам. Вправо от реки, до самого подола Мало- го Теремка, на -самой большой и лучшей ча- сти луга, зарывшись в разливы трав, стре- кочут две сенокосилки артельщиков. Бли- же к гриве звенят -стальными зу-бья-ми их конные грабли. У длинной скирды (даже с горы Селифона п-оразила ее необычайная протяженность) пестреет н-арод. Стоявшего на скирде человека («Герасим Андреич, ко- нечно», п-одумал Селифон) заваливали бес- прерывным потоком сена, и он крутился на скирде, принимая и утаптывая навильник за навильником.