Сибирские огни, 1933, № 9-10

всхлипнула гавайская гитара. Кто-то завел патефон. — Помню: густая, не прощупаешь гла- -зом, ночь осени. Тропой, еле приметной даже днем, наш отряд спускался в глухую таежную падь. Слева от нас бом, крутизна, и только слышно в притаенности ночи, как где-то далеко внизу _ урчал в камнях гор- ный ручей. Вот впереди протяжно крикну- ла ночная птица, получила отзыв: передо- вые дозоры отряда встретились. И опять тишина непроницаемой ночи. Радостными, родными были огни костров расположивше- гося в беспорядке партизанского отряда и теплой была эта ночная встреча отрядов. И вот так четко и ясно вспоминаю, я эту ночь; мы сидим у костра — это штаб двух отрядов. Ярко горят смолье. Светлый столб идет далеко ввысь, словно огненный меч прокалывает густоту ночи. Рядом со мной сидит Зубарев. Мы обсуждаем план дальнейших совместных действий. По- зади нас партизаны. Бородачи, молодые. Свет костра бросает суровые блики на их лица.... Подсчитали свои силы — за три сотни,— можно дела делать! Народ отборный, не сдаст в тяжелую минуту. Узнали мы от ре- бят зубаревского отряда, что село наше колчаковекие каратели сожгли, а что с се- мьями стало, никому про то 'Известно не было. И такая нас тут ненависть взяла, что попади в ту ночь какой белогвардейский отряд, с голыми руками кинулись бы в бой, зубами рвали б ненавистных гадов. Покля- лись мы тою ночью, что будем вместе дра- ться до полного уничтожения колчаков- шины. Павел Зубарев был начальником штаба. Не было у нас при слиянии никаких недо- разумений. Все командование осталось за зубаревским отрядом, как более опытном в таежных боях. С первой же встречи про- извел на меня Павел неизгладимое впечат- ление. Кряжистый был мужик, плотный. Трудно сказать, сколько было ему тогда лет. Тайга и суровые дни наложили свою печать. Черная густая борода обрамляла задубленное ветрами и солнцем лицо. Си- нева усталости лежала под глазами, но лу- чились они двадцатилетней молодостью. Любили его в отряде, и не было „ему дру- гого имени, как просто Павлуха. Простое жило у партизан обхождение. Любили его и за смелость и частенько дружески пору- гивали Павла за его расточительность. Вспыхнула спичка. В ее свете я видел, как молодо блестели глаза спутника. Он не гасил спичку и молча смотрел на ее го- рение. Возможно, что ее скупой свет напо- минал ему боевые костры далеких ночей... — Близко сошлись мы с Павлом. Мног» Ночей прошло в тайге у костра, много бы- ло переговорено в темные звездные ночи. Мы вместе чутко ловили ночные таежные шорохи и часто под одним полушубком за- сыпали на утренней росной траве и не раз, плечом к плечу, вместе бились с беляками, друг у друга одалживали патроны, как два боевых товарища делили и радость»и горе суровых дней. Никогда не забудутся те го- ды, крепко вписанные в сердце. Когда встре- тишься с партизаном, невольно всегда раз- говор переключается на те дни. Оно и по- нятно — дружным, боевым коллективом жили мы все. Многие, может, склонны об- винять нас в утверждении некоего парти- занского романтизма. Не всегда это верно. Особая жизнь была, и на всех па нас она свой отпечаток оставила на долгие годы. Вот и теперь, случись какая заваруха, кинь только клич — партизане вое, как один, соберутся, где бы они ни были... За окном распластанной черной птицей летела ночь. Наполненное мягким звезд- ным светом южное небо огромной оп- рокинутой чашей висело над спящей зем- лей. Земля была темна, и казалось, что наш поезд со все возрастающей скоростью мчится в неведомое космическое межзвезд- ное пространство. — Павел мечтал по окончании фронта учиться. Ему хотелось быть инженером. — Ты знаешь, Степа,—говорил он мне,— кончим с Колчаком и катнем вместе. О го- дах ты не тревожься, было бы желание. Нужны, брат, будут свои пролетарские си- лы, испытанные' для больших дел, вот толь- ко раздавить сначала надо эту гадину, ме- шающую нам жить. Руки зудятся, страсть как охота сесть за книгу»... Была в нем в такие минуты неудержимая молодость, си- ла. И не спасала его борода, — сидел пе- редо мной тогда мечтающий, с неизрасхо- дованными запасами молодых сил, буйный парень. — Знал я, что есть у него жена. Но как- то редко сводили мы на интимное, личное разговор. Суровое было время... В один па дней получили мы донесение разведки, что выслан против нас большой отряд колча- ковцев. Ребята проследили движение отря- да. Три дня мы морочили им головы, зама- нивали в глубь тайги, к хребтам. Нужно нам было удобное место, чтобы без потерь раз- громить отряд. Партизанам каждая таежнаж