Сибирские огни, 1933, № 9-10

«Нарежу-ка я винта! Перемучусь ночь и теку, сдуреть бы им да и с артелью ихней. Лучше принародно отпорют пусть. Стыд не дым, глаза не' выест. Зараз перетерпел и киндарша. А тут, от одного ожидания да страху грыжу наживешь». Задолго до рассвета Тишка уложи^ ста- ренькие свои штаны и рубаху в котомку Станислава Матвеича. Одежду старика ре- шил не отдавать. «У волка в ' зубах — Егорий дал, не будет же он с меня силком снимать. За та- кое дело сам судом артельщиков пристра- щаю. На самом-то деле, эдакий раздирон во всей спине». Станислав Матвеич лежал и думал о Курносенке. » «Сбежит! Надо же было сразу. .. блохота- то, блохота... какая. Где-же твое обещание, Станислав Матвеич? Что тебе скажет Мит- рий, старый ты дурак?. Человек еще, госпо- ди благослови, не успел глаз показать, а ты уж его по ульям с собой». Станислав Матвеич мучился не меньше Тишки и тоже не спал ночь. * Председателя артели — Герасима Андреи- ча, Матрену Погонышиху и его Дмитрий Се- дов ообрал в тот день на строго-секретное заседание ячейки. Долго молчал. Видно было, что он не знал с чего начать. Несколько раз подходил к две ри к, приоткрыв ее, выглядывал на улицу: не подслушивает ли кто. И даже Хритииыо, жену свою, Седов выпроводил из дому. Только председатель сидел и спокойно улыбался, пощипывая русую бородку. Все остальные были взволнованы. Матрена Погонышиха еще до заседания предложила: — Посечь бы его, мужики! Как в довбенное время, перед всем обществом загнуть бы ему салазки, да по хлебнице, да • о хлебнице!.. Но Дмитрий так рыкнул на нее, что те- перь она сидела потупившись и напряженно ждала, что же предложит он , секретарь ячей ки, за эдакое вредительское баловство. Станислав Матвеич волновался от одной иысли, что у него, в «Бабьей пазухе», нако- яец-то появится живой человек и можно бу- дет с ним, время от времени, говорить насто- ящими словами обо всем, что передумал он за"" долгое свое бобыльство. Непонятна была только холодная улыбка Герасима Андреича. Она-то .больше всего волновала Дмитрия и Станислава Матвеича, и Погонышиху. «Куда-то он выстрелит», ду- мал каждый. Дмитрий чувствовал, что его решение от- носительно Тишки, возникшее хотя и стран- ными путями, правильное решенье. Но, как и все нервные, слишком скорые на дела люди, не мог подобрать таких доказательств, чтобы они были также убедительны для ос- тальных. «Им бы только посечь или в тюрьму ки- нуть». На этом примере Седов непоколеби- мо был убежден, что ни общественная пор- ка, предложенная Матреной, ки домзак Тишке не помогут. — Да ты что, правда, Митрий, в молчанки нас собрал играть что ли, — не выдержал Герасим Андреич. —• И на самом-то деле, каки это ты сек- реты высекречиваешь, ажно сердце к пуп у подводит. .. — поддержала его Матрена По- гонышиха. Седов окончательно растерялся и стал то- ропливо расстегивать пуговицы на косово- ротке. Большой серый глаз его смотрел на всех робко и просительно. — Она, осторожность, товарищи-коммуни- сты, в нашем деле никогда не мешает. Пар- тейцев нас горсточка, и живем мы, как на острову, товарищи. Вот я и опасаюсь, ровно бы, как ваш секретарь... — Да ты не крутись, не крутись, пожалу- ста, а давай-ко насчет Курноеенка. Он у нас пасеку рушит. На нем только, как на бес- сильном коне, песни возить, а ты его в об •щий котел. Да понимаешь ли ты, Митрий, что как бы подрыву артельного авторитета от этого не получилось. Уж больно челове- чипжо то он трень-брень. За каким дьяво- лом понадобилось тебе с эдакой дрянью цацкаться? Кто не знает Тишку? Коли он каждому из мужиков позапустил ерша про- между ягодиц. Вижу я, что ты райкомовской нахлобучки испугался, коли на э!дакую гниль ринулся. Смотри, как бы он не переобул артель из сапог в опорки! — припугнул Седова Герасим Андреич. Дмитрий хорошо понимал хозяйственно- го председателя: против он лишь потому, что ни пая у Тишки, ни скота. Есть у не- го эдакая, тайная мыслешка — расширять артель за счет лошадных, хозяйственно- крепкоспинных мужиков. — Да и ты, брат, подрывом своим не заслоняйся, как Рыклин ленинским лозун- гом. Знаю 1 я, милый ты мой, откуда это у тебя выворачивается. Все знаю. Только, брат, скажу я тебе душевно, Герасим Ан- дреич, что кулак обходит бедняка хитро- стью, а наш брат, вроде тебя, отталкивает бедняка по скудоумию, а иной раз и по-