Сибирские огни, 1933, № 9-10

— Угу, согрелся. —• Ну, давай к огоньку поближе, а то простынешь. — На чем это я остановился прошлый раз? — Как-раз у королевы остановился... Как ихняя королева с прибытком замуж вышла. — Ага, помню. Рота притихла. К Мартынову пододвинули котелок с оттаявшим снегом, и он изредка прихлебывал тепловатую воду, как делал это, наверно, всегда на лекциях, в настоя- щей аудитории. — Ну, так вот, орлы мои: — Увеличила Польша свою землю за счет Литвы и стала большим государством, с полным разделени- ем труда, по всем правилам паразитов: ко- роли властвовали, ксендзы молились и раз- вратничали, шляхта пьянствовала и дралась между собой, а народ, коротко говоря, жил в крепостной зависимости. В кинематографе показывают такую картину: крестьянская жена родила сына. Помещик выиграл в кар- ты кровных щенят. У матери отнимают ре- бенка от груди, чтобы она кормила своим молоком щенка. Ребенок голодный и гряз- ный, надрывается от плача. Щенок с бле- стящей шерстью сосет грудь у женщины. Мужик идет к барину просить за своего сы- на, за жену. Барин бьет мужика по морде. Вы думаете, что это крепостное право? Ни- чего подобного. Это было совсем недавно. При крепостном праве было почище..: Так вот, давайте же не отвлекаться в сторону. «Мало показалось земли польским магна- там... Жадность, орлы мои, всегда ведет. .. Впрочем, не будем философствовать. Броси- ли магнаты свой глаз и на Русь, на Москов- ское государство.Выбрали время подходя- щее, смутное, и в Москву пробрались, даже своего королевича, Владислава, на русский престол посадили, и вот как это Случилось, орлы мои. «В те годы, примерно лет 300 тому назад, восстали русские мужики против крепостной кабалы, против князей и бояр. Многие ты- сячи восставших крепостных собрались под флагом атамана-революционера Ивана Бо- лотникова походом на Москву. Поход Болот- никова был неудачным. Бояре разбили его и казнили, а вожаков восстания продали в рабство. Немного прошло времени и появил- ся у восставших другой вождь, Дмитрий. На этот раз силы мужицкой революции бы- ли еще грознее, чем при Болотникове. Мо- сква должна была вот-вот пасть. Москов- ская беднота волновалась и готовила восста- ние изнутри Москвы. Говоря по-нынешнему, у русских господ посыпалась цикория. Вот тут-то и появились на сцену польские паньг в роли палачей — душителей революции. Русские дворяне свергли царя Василия Шуй- ского неспособного бороться с революцией, и посадили на престол польского королеви- ча Владислава. Ну, были тут всякие коло- кольные звоны и поповские торжества и. господский разгул. Новый король своими войсками разгромил крестьянское восстание. Ему нужна была Русь покорная, ползаю- щая на коленях, а не бунтующая. «Так-то, орлы мои, 300 лет тому назад польские паны силой оружия задушил» крестьянскую революцию и теперь хотят, фигу им под нос, задушить пролетарскую революцию... «Слушайте дальше, что было. «В общем и целом, выперли,- скоро поля- ков из Москвы и на русском престоле по- явился первый царь из семейства Романо- вых. Но, по старой памяти, русские цари дружили с польскими королями. Последний польский король Станислав Понятовский был любовником развратной бабы Екатерины If. На этом месте старая история польского государства кончается. Междоусобица и панская грызня за власть ослабили Польшу. Роли в волчьей стае Переменились. Кто по- сильнее, стал примериваться, как бы при- брать Польшу к своим рукам. «В 1772 году Польшу разделили между со- бой три хищника: Россия, Пруссия и Авст- рия: Ночь, орлы мои, коротка, и поэтому про- пустим сотню лет ив польской истории. Что значит 100 лет? Историческое мгновенье, и больше ничего. Ночь в одиночном окопе гораздо длиннее... Ну, так вот. Царство польское оказалось под сапогом русских царей и жандармов. Были восстания, была народная борьба, но все они кончались не- удачно. Александр II повесил лучших пред- ставителей польской революции и поставил свой тяжелый сапог на шею польского на- рода. Польский язык изгонялся, школы за- крывались, костелы превращались в право- славные церкви. Одним словом, полное на- циональное угнетение, по всем правшам царского искусства. «В это время начала развиваться в Поль- ше промышленная буржуазия. Польской буржуазии нужны были русские рынки, и поэтому она сразу забыла интересы своей родины и своего народа. Представьте себе такую картину: польский буржуа ползает на коленях перед русскими царями и об'ясняет- ся им в любви. Когда русский царь, Нико- лай второй и последний, вступил на престол, он проехался в Варшаву, и польская буржу-