Сибирские огни, 1928, № 5

буйные возгласы стихли^ скрывшись в ду- ше каждого, чтобы после разгореться и разнестись пламенной вестью о Пушкине». (стр. 93). — «Университетская молодежь с утра, как весенний поток, звонко шумела в ру- слах длинных коридоров, наперебой чи- тая стихи Пушкина, гордо возвеличивая славное, окрыляющее имя. Мастеровые, трудовое население, хотя и не имело книг Пушкина и плохо разбира- лось в достоинствах его поэзии, но каж- дый, будь то рабочий или сапожник, порт- ниха или прислуга, считали своим долгом горячо поговорить о Пушкине, как о свет- лой, обещающей надежде на лучшее их, бедняков, будущее, как о друге-человеке, кто шесть лет был в изгнании за вольную думу о русском страждущем народе», (стр. 93). — «Всюду, на всех углах улиц, в каждом доме, так или иначе говорили о Пушки- не»... (стр. 95). — «Как вся Москва, так и вся Россия знала развернувшееся солнечное имя Пушкина и говорила о знаменитом челове- ке, с явным пристрастием, чувствуя в нем притягивающую силу неслыханного ге- ния» (стр. 96). — Передовая Москва, как и вся Россия, с минуты появления освобожденного Пуш- кина, будто вдруг очнулась после черного, смертного угнетения, вызванного свире- пой расправой с декабрьскими мятежни- ками и теперь, после миновавшей бури, стало легче дышать одной грудью с Пуш- киным... вместе с возвращенным из пле- на Пушкиным зажглась обещающим све- том свободная мысль, снова возвышенно радостно заговорили долго молчавшие уста... опять ожили для новой жизни со- бранья, встречи, кружки, общества™ (стр. 96). И в заключение еще одна цитата: — «И в кровавом бреду уходящий в веч- ность поэт шептал запекшимися губа-* ми...—откройте окна... ко мне пришел на- род... кругом люди... улицы залиты наро- дом... слушай* народ... я жил великой лю- бовью к тебе... прими, народ, я отдаю те- бе жизнь мою, чтобы жить в крови тво- ей»... Вся улица Мойки, насколько только хва- тал глаз направо и налево, была запру- жена массой народа, пришедшего к род- ному поэту. Войска, полиция, конные жандармы, сверкая саблями и ружьями, сдерживали приливающий напор массы (стр. 310 и 311). Вероятно, довольно цитат. А таких же цитат можно было бы привести еще огром- ное количество. Но уже и из приведенных достаточно ясно, каким рисует Вас. Ка- менский Пушкина и как рисует. В сохранившемся дневнике торговца Лапина из Опочки имеется следующая лю- бопытная запись от 29 мая 1825 г. — «Имел щастие видеть Александра Сергеевича г-на Пушкина, который неко- торым образом удивил странною своею одеждою. .. У него была надета на голове соломенная шляпа, в ситцевой красной ру- башке, опоясавши голубою ленточкою с железной в руке тростью, с предлинными черными бакенбардами, которые более подходят на бороду, также с предлинными ногтями, с которыми он очищал шкорлу- пу в апельсинах и ел их с большим апе- титом, я думаю около полудюжины» (см. Л. Гроссман—«Вокруг Пушкина»). Эту «красную рубашку» В. Каменский взял, а так как, видимо, в красной рубаш- ке может ходить только стопроцентный революционер, кумир и партера москов- ского театра, и «рабочих или сапожников», вождь всей России, то малоразборчивый автор и преподнес читателю не талантли- вого поэта Пушкина, не живого человека, а пародию на него, оставляющую самое гнетущее впечатление и от того высоко- парного тона,, которым она написана (ведь так могут писать только Гусевы и Чертко- вы о Толстом), и от бьющих в глаза не- правдоподобностей. Ну, кто же из тех, кто читал литературу о Пушкине, хоть на одну минуту пове- рит тем благоглупостям, которые препод- носит читателям автор «романа». Даже в кинокартине «Поэт и царь» Манске Пуш- кин гораздо более жизненен, чем Пушкин Каменского. Никому ненужная, скверная книжонка «роман» В. Каменского. А. Ансон. Ходкий писатель Михаил Зощенко. Статьи и материалы. (Михаил Зощенко. О себе, о критиках и о своей работе.—Виктор Шкловский. О Зо- щенке и большой литературе.—А. Г. Бар- мин. Пути Зощенки.—В. В. Виноградов. Язык Зощенки. Библиографическая справ- ка). Л. flcademia 1928. (94 + 2 ) , стр. 8». Мастера современной литературы. Сбор- ники под ред. Б. В. Казанского и Ю. HL Ты- нянова. Цена 70 коп. Тираж 5000 экз. В нашей повседневной журнальной и газетной критике по отношению к Зощен- ке установился обычай высокомерной снисходительности или безоговорочного осуждения. «О-во изучения художествен- ной словесности» (в Ленинграде?) пытает-