Сибирские огни, 1927, № 3

В день бега на месте ристалища собирается несколько тысяч народу. В раэгар сеяния или жатвы, в покос, в самый острый недосуг на знаменитый бег, бросив все, едут окрестные деревни, как орды встревоженных кочевников. На нижней мете, куда придут бегунцы, люди стали стеной. Всадники и пешие, калеки, тачанки, долгуши, дети, беременные женщины, няньки с мла­ денцами,, китайцы, метисы, ходоки из Минской губернии, адвентисты и бес­ поповцы,—всё это, кони и люди, свились в один клубок, который гудит, колы­ шется, орет благим матом, ругается и грипогочет. — Если председатель кресткома ручается, значит можно верить?— кричит всадник, бледный, с сухими завалившимися глазами. — Верим! верим! можна! Дело в том, что одной из сторон нечем было покрыть заклада. Кто-то предложил: — Закладывай кубы! Поднялсг крик. Но ручательство председателя, который принимает для железной дороги кубы (дрова), спасло положение. Кубы полетели в бездну риска и неизвестности. — Веду-ут! Толпа шарахнулась и расступилась улицей, чтобы пропустить лошадь. Хозяин ведет ее под уздцы, за ним кавалькада дружинников. Шествие движется медленно, по частям, вынимая душу из каждого, кто попал в этот страстный котел. Рев на мгновение стих. И в это время—заржали лошади! Опьяненные мутным хмелем толпы, они не выдержали и заржали навстречу виновнику всей кутерьмы. И тогда гул снова возник, и снова рев, который обдирает кожу и сушит губы. Лошади ржут, рвут друг друга зубом, беспо­ коятся, всхрапывая и роя копытом землю. Есть приметы: если навстречу бегунцу заржали лошади—он будет «правшим». Только надо бояться порчи. Когда переходишь мету, надо оста­ новиться и прочитать в уме: — Во имя отца и сына и святого духа, аминь. От рыжева, от русова, от Чернова, от прекослова, от ворога-супостата, от колдуна, от еретика защи­ тит сам Иисус Христов, мать пречистая богородица ризой нетленной от земли п до небеси. У Иисуса Христа просят,чтобы рабу божьему (имя рек) «жгло и палило, в зубы ломота, в щеки судорога, в ноги железные муки». Бегунцов увели на мету. Кладут последние заклады—двойные, тройные, корову за овцу, лошадь за теленка, все равно, только скорее,—сейчас «от­ пустят». — Атпушша-а-ют!—увидал кто-то раньше всех с холма и побежал на народ, размахивая шапкой. — Атпушша-а-ют!—Стена раздалась в стороны, очистила путь и за­ мерла в последнем напряжении восторга. Бегунцов отпустили. Сначала видно было, как они крутились на месте, взвиваясь на дыбы. Это их ярили, обманывая. Потом что-то мелькнуло, оста­ новилось, и черный клубок быстро покатился по дороге. — О-о! А-а!— завыла стена. Сначала дико, как питекантропус. Потом крики оформились: — Ь1-ы-ыть! Рыжа вперед! — Рыжа-а! Догонят! Заронила! — Вороной! Ы-ы-ыть, вороной!