Сибирские огни, 1927, № 3

КРИТИКАИБИБЛИОГРАФИЯ Путь одного поэта. (Иван Тачалов и его «Дурацкая карусель»). Г. Вяткин. I. Лет 20 тому назад в редакции «Сибирской Жизни»— лучшей в то вре­ мя сибирской газеты, издававшейся в Томске, появился странный и при­ мечательный человек, приехавший из Барнаула. Звали его Иван Тачалов. Помню, вошел он как-то боком, в обтрепанном порыжевшем паль­ тишке, небольшой ростом, худощавый, короткие темные волосы торчат надо лбом ежиком, маленькие быстрые глаза остры и колючи. Шершавыми обвет­ ренными пальцами вынул из бокового кармана рукопись— грязноватую тетрадку стихов— положил на стол и сказал коротко и застенчиво: — Вот... выбирайте, может что и пригодится. Голос у него был глухой, простуженный. Он покашливал, прикрывая ру­ кою рот, переминался с ноги на ногу, потом неловко— тоже боком— присел на стул и стал об’яснять, тыча пальцем в тетрадку: — Стихи корявые, я сам знаю. Да ведь и сам-то я корявый, никаким наукам не учился. С грамматикой не справляюсь, пишу на слух... А через минуту выяснилось, что слух у него отсутствует, что он почти совсем глухой. Собеседнику приходилось нагибаться к самому его уху и кричать. Тачалов не смущался и, вдруг как-то повеселев, озаряясь улыбкой, в которой странно смешивалась боль, ирония над собой и простодушная ра­ дость, сказал: — Это еще что! А я ведь и музыкант хороший! На цимбалах играю. — И тоже на слух? — Тоже на слух. — Да вы сами-то свою музыку слышите? — Слышу немножко. Будто издалека. Тетрадку в редакции прочитали и решили большинство стихов напе­ чатать. Стихи были— по тому времени— сравнительно безукоризненны по форме, значительны по содержанию, а отдельные строки и строфы, отдель­ ные образы поражали своей художественной силой. Необходимо, впрочем, заметить, что в те годы Сибирь почти не имела своих поэтов и на фоне та- - кого безвременья своеобразная фигура Тачалова представлялась особенно яркой. О нем заговорили не только в редакционных кругах, его стихи, на­