Сибирские огни, 1927, № 3

золотые горы . 139 5. Тонконогий рогоносец. По сторонам сотни десятин нескошенных трав. А горы? Желтеет на них трава, сохнет, потом гниет. — Овец бы; тут. Всю траву на горах ощиплют. Ямщик, Семен Иванович, почесав в бороде, говорил скрипучим голосом: — Како тут овец—налогом задушили. Нынче, говорят, по' тридцать пять рублей с десятины будут брать. Он смешал доходность с обложением, а может быть и не об’яснили о но­ вом налоге Семенам Ивановичам с Алтайских гор. —- Ране у Альковых было 15 табунов одних лошадей—по тридцать го­ лое в табуне, а теперь осталось каких-нибудь сорок пять рабочих лошадей,— скрипит Семен Иванович.—У Русских было 120 табунов, сейчас ни: одной лошади нет и хозяев в живых нет. Есть в горах другой зверь, который не хуже овец ощиплет горы, вска­ рабкается на самые неприступные скалы. Зверь этот—марал—дает большой доход. Около Шебалин© пять маральников. И опять я слышу скрипучий голос о том, что было раньше: — ...Девятнадцать маральников, сот шесть маралов. Теперь и половины не осталось. В переворотыьто поразгородили маральники, выпустили1зверей да перестреляли. У Поповых-то быго больше трехсот зверей, а теперь на со­ ветском маральнике—всего* сто сорок голов с маленькими. Мне надоело слушать бесконечные восхваления старого, утешаю себя: — Поеду к алтайцам, уж там-то этого, наверное, не услышу. Алтаец, получивший возможность управлять родным краем, скажет другое о старом времени. > ’ " I Утром я полез на гору, где живут маралы. Четырехаршинная изгородь государственного^ маральника тянется на пятнадцать верст. Отгорожено 640 десятин. Старый* мараловод Михайло Андреевич рассказывает: — Прикинется он, мараленок-то, мертвым, оглядишь его, за ноги пе­ ревернешь на другой бок—не шевелится. Умный зверь. Вот сейчас пойди я один—ничего, а с чужим человеком— убегают, боятся. Из-за пахучего куста маральника поднялась большеухая, точно точе­ ная, голова маралухи. Только я взглянул на нее, как послышался топот. Стадо широкими прыжками сбежало под гору. Поблизости остался один старый ма­ рал с пеньками спиленных рогов. Большие черные глаза смотрят на меня по­ дозрительно'. Вот он повернулся на тонких задних ногах и прыгнул под гору. Трехгодовой мараленок бежит, приподняв голову, будто гордится свои­ ми, неспиленными еще молодыми рожками. — Гляди, берегет рога как. Ни за одну веточку не заденет,—говорит Михайло Андреевич. Пришлось бегать за стадом с фотографическим аппаратом часа два, и все-таки звери подпустили к себе только' саженей на тридцать. — Комляк один есть у нас. Советские работники кастрировали зверя__ рога расти у него не стали. Нынешним' летом в государственном маральнике снимали рога до 13% фунтов, на одну треть они усохли. В Уймоне часто1снимают рога в 20-30 фунтов и даже до пуда. Продают рога по 12 рублей за фунт. И опять я говорю о богатстве Алтая. В одном Усть-Кане Госторг заготовил 40 пудов маральего рога. На Уймо­ не заготовлено 70 пудов.