Сибирские огни, 1927, № 3

вытягивает ноги, здоровой рукой достает и свертывает себе папироску и, жму­ рясь от синего едучего дыма, закуривает. Полеживая, покуривая, путник глядит на безлюдную дорогу. И вот на безлюдной дороге появляется с той стороны, куда направляется он сам со своей раненною рукою, еще один путник, запыленный, распаренный зноем, с маленьким узелком в левой руке. Двое прохожих, встретясь на пустынной, тихой и жаркой дороге, огля­ дывают друг на друга, бормочут холодные и скупые приветствия и готовы разой­ тись в свои стороны. Но тот, у кого рука на перевязи, досадливо сплевывает на траву, бережно и злобно перекладывает закутанную в тряпье руку, за- дирчиво и неприязненно смотрит на крепкие и целые руки прохожего и сердится: — Работу стрелять идешь?.. — Да.. — Поди, не жрал? — Безработный. — Ну, пофартило тебе! — Как?..—Прохожий, который хочет идти своей дорогой, не связы­ ваясь с лежащим человеком, у которого завязана рука, и глаза которого гля­ дят неприязненно, медлит и со вспыхивающим оживлением переспрашивает: — Как пофартило? — А так... Видал— руку я себе покарябал? Ну, значит, теперь я в са­ мый'жар к фершалу должен итти... А кто, вместо меня, косить будет? Кто управится в горячее время?.. Понимать теперь? — Не совсем...—сознается прохожий. — Не совсем?—передразнивает лежащий:—Тут что и понимать?.. Иди, наймовайся заместо меня... В Верхнееланское... Шесть верст туда ходу... И, не слушая больше прохожего, человек с пораненной рукой перевали­ вается на другой бок, устремляет глаза вверх, сквозь листву, к жаркому небу и резко и неприятно свистит. Какая-то птичка испуганно вылетает из ку ­ стов и, кружась над дорогой, улетает подальше от этих беспокойных мест. 8 . Ночи после знойного дня пряно пахнут всем тем, что расплавленное днем злым солнцем плавало густыми и упругими облаками над гладью полей, над сонной водой озер, над духмянно-дышащим лесом. Ночи после знойного дня дают усладу крепкого отдохновения. Летний сон короток, беспрерывен и глух. Старуха крестная спит крепко и шумно-. Она дышит громко и всхрапы-* вает и свистит носом. Сжавшись на своей лежанке, Ксения бессонно и упорно глядит в зыбкую и неверную тьму ночи одиноким глазом. Она высматривает там что-то зна­ комое, привязавшееся надолго и неотрывно, от чего коротенькими вздохами квдымается грудь, от чего самые крошечные остатки сна шагают без конца. Вспоминается: Вечером в тот день, когда она вернулась после долгого отсутствия до­ мой; в избу натолкались бабы. Они ахали, качали головами, шумно и соболез­ нующе вздыхали. Они разглядывали ее с жадным любопытством, щупали взгля­ дами морщинистую, красную, безобразную р а н у , ахали, всплескивали руками. И хоть когда-то доходил до них слух о ее несчастьи, но, разглядев ее лицо, ее вытекший, выхлеснутый, вырванный с мясом, с кровью глаз, они не скрывали своего ужаса и соболезнования. И бабьей своей жалостью не уте­