Сибирские огни, 1927, № 3

Дело о побеге тунгусского шиляжского аманата Ежевуля, может быть, лучше всего обрисовывает положение дела с аманатами в дальних зимовьях Мангазейского уезда1). Между ясачными сборщиками, посланными в Н. Тунгуску, шли нелады Один из них стрелец Савка Семенов, будучи в ссоре со своим товарищем Яко­ вом Зубовым, по возвращении подал донос следующего содержания: «Посланы мы из 'Газовского города в прошлом 137 (1628-9) году на государеву службу в Н. Тунгуску вверх в Шиляжскую землю для государева ясачного сбору— Бе­ резова города казак Янко Зубов, Иван Подшивало и я, Савка Семенов. Как мы пошли из Туруханского зимовья и посадили нас по промышленным каю­ кам: Якова Зубова посадили на каюк к Луке Витошнему, а с Лукою в одном хлебе (т.-е. в одной артели) другим каюком Семейка Дурной, тут посадил Яков аманата Ежевуля, а Ив. Подшивало сел на каюк к Дементью Кораблеву, а я сел у Родиона Дедова, а аманатов двух Чаку и Увальцу посадили к Федо­ ру к Валую на каюк. И как мы будем выше большого порогу, пришел Иван Подшивало к Як. Зубову и учал ему говорить: «возьму-де я аманата Ежевуля к себе на каюк и со сторожем, а то-де ты идешь в плесе, а я в другом, а амана­ та мы не ведаем». И Як. Зубов ему отказал: «не дам-де тобе аманата Ежеву­ ля, а где я с ним сяду,— тут его род и придет, и я с них ясак возьму». А се-де сторож Ежевулева замка (от оков) и ключ потерял. И Иван Подшивало учал сторожу говорить (аманатскими сторожами на мирской счет нанимались мирские люди): «скажи-де, не Ежевуль ли у тебя ключ украл? уж-же-де взве­ шу тебя на дерево, только не скажешь правды». И Яков сказал: «что-де тебе до сторожа дело? сгорож-де ключ потерял на бечеве идучи, а я сам видел, как он пошел на берег на бечеву с ключом». И Иван Подшивало сказал: «то-де ты, Яков, аманата мне не дал, уггустить-де тебе его будет». И Ив. Подшива­ ло и наперед ушел. И как мы приплыли на ночной стан, и я пришел к Якову, учал ему говорить: «сломим мы, Яков, замок, чтобы у нас аманат Ежевуль не ушел». И Яков мне сказал: «положи-де за замок рубль, да ломай, а тот-де у меня замок чужой». И я сказал ему: «коли у тебя замок чужой, замкну я того аманата государевыми железами, а ты тот замок сам ломай». И Як. Зубов мне сказал: «чорт ли-де велел над нами тебе старостить?». И я те его речи извещал, ходячи, промышленным людем... и после того в Ильин день, к реке Тамуре, бегучи парусом, у Федора Валуя каюк налился,', и Ив. Подшивало аманатов Чаку и Увальцу взял к себе на каюк и ушел вперед. И после того Лука Витошной и Сем. Дурной сели в зимовье. А Як. Зубов сел к Фед. Валую на судно, а аманата Ежевуля посадил на каюк к Федору к уржумцу. Как будем под Валовыми горами, и тот Федор уржумец остался на мели и сугнал нас берегом и стал кликать: «возьми-де, Яков, у меня с каюка аманата Ежевуля, а я-де за мелью остался». И Яков Зубов и я, седчи в карбас, аманата взяли и привезли; и учал я Якову говорить: «возьми ты, Яков, амана­ та Ежевуля на судно к себе». И Яков сказал: «посажу-де я аманата на судно к Ивашке Муксуну, я-де ему про то говорил», да к Ив. Муксуну того аманата и посадил. А как мы будем пониже Островского зимовья, в Успение Пречистые Богородицы в ночи, пристали мы к берегу ночевать, а Ив. Муксун стал своим каюком от коровану подале, и в тое ночь аманат Ежевуль ушел. И в утре сторож аманатов звопил: «аманат-де Ежевуль ушел». И мы прибежали на место смотреть, и на месте лежат железа и замок отомкнут, не ломан, где лежал Ежевуль в каюке, а приходили с нами смотреть целовальник Первой Сласногубов да толмач Исак Козмин, да промышленные люди Федор Валуй да Иван Пермяк. И мы того аманата учали искати по берегу и по лесу, и следу •) А. М. И. Д. Прик. дела ст. а. 1630 Ms 55.