Сибирские огни, 1927, № 3

Ермаком- и поразивший казаков своим богатством, образовал волость Лабу- тан, княжество «Кашука князца! Ворлякова», упоминаемое в том же походе Ермака—образовало- отдельную- волость: городок Кашуки, Демьянские город­ ки, в частности город «велик -и крепок», под стенами которого «бо'льшой- сборный княжец» Демаян или Нимнюян с армией в 2000 человек татар, вагу- лич V остяков, пробовал оказать сопротивление казакам, образовали две «во­ лости верх-Демьянки». Наконец, бывшее княжество демьянского- князя Бояра, одним из первых подчинившегося Ермаку1, в 1628-9 г. образовало «городок Демьян», и лучшим человеком здесь бьгл сын этого Бояра — Кармымак Бояров*). I I В Березовском уезде в основу деления на волости лежали- исключител! - но небольшие племен-ные остяцкие княжества. Такова Белогорская -волость, бывшее княжество- Самара, погибшего ть д стенами своего городка bi борьбе с казаками Ермака; в XVII в. во главе воло­ сти1 продолжают стоять его сыновья, сперва Таир Самаров, позднее V Байбалак Самаров. Ляпинское княжество- -князька Лугуя, признавшего в 1595 г. власть московского государя, после казни его- сына Шатрова в 1607 г.. распалось на три части, образовавшие волости Ляпинскую, Куноватскую и Подгородную; во главе каждой из этих волостей упоминаются отдельные князьки, «лучшие люди», принадлежащие к роду Лугуя. В Куновати род Лугуя просуществовал, по- крайней мере, до XIX в. Казымская волость образовалась из бывшего' остяцкого' княжества Казыма. Обдорская волость в сущности была самостоятельным остяцким княжеством; это княжество упоминается наряду с Ляпином уже в конце XV в. Под русскою властью в течение трех столетий, начиная с конца XVI в. до XIX в., княжеское достоинство1переходило от отца к сыну в одном и том же княжеском роде Василия Обдорск-ого. Во всех этих остяцких княжествах, превращенных в ясачные волости, русская администрация умело использовывала- в своих интересах туземных князьков и пользовалась их содействием при сборе ясака. Из некоторых воло­ стей князцы сами доставляли ясак на Березов; такое право было закреплено царскими грамотами за обдорекими князьями. На обдорских и на к-азымских остяков русское правительство, кроме того-, возложило обязанность собирать кочевую самоядь для уплаты ясака. Подобно Березовскому уезду, все без исключения волости Сургутского уезда образовались из бывших остяцких княжеств. Из них княжество Бардака (Бардакова -волость) -сравнительно долго пользовалось самостоятельностью и платило, вместо ясака), добровольные поминки. Такое же деление мы нахо­ дим и в Нарымском у., в Кетском и в той'.же части Енисейского у., которая была заселена остяко-сомо'едами. В частности, в двух Нарымских волостях легко узнать Пегую Орду -грозного некогда князца Вони, который долгое вре­ мя в союзе с изгнанным Кучумом казался опасен для русских и своим агрес­ сивным образом действий вызвал поход на верховья Оби и постройку Нашмско’- го- острога; -в 1629 г. во главе одной из этих волостей стоит его сын Табахта Вонин, во главе другой тесть последнего1Вангай Кичеев, отец которого Ки- чей еще в 1602 г. упоминается в качестве князца Нарымского уезда. «Лучшие люди», князья, «ясачных людей высылают на звериные промыслы и собирают с них ясак с ясачными сборщиками' вместе». При князьях упоминаются яса- улы, очевидно', появившиеся под влиянием татарских образцов. Их обязан­ ность заключалась в содействии князцам в сборе ясака «для высылки ясачных людей и для сбору государева ясака и поминков». Как чиновники, непосред­ ственно подчиненные воеводе, они нередко имели пребывание при нем, в го­