Сибирские огни, 1927, № 2

алов—все иссякло, высохло, опустошена душа, издрябло тело. Читали моих «Отщепенцев»?. — Читал с удовольствием. — И тогда я работал налетом, но продолжительно, запоем, а теперь мой налет—мимолетен... Что я сказал? Ах, да! Видите, гробокопатель, я сам... Может быть я приподнялся бы, если бы мне, как Антею, приложить- ся к земле, родной земле... Но вот мы и пришли к Евреинову. Не позвонив, не постучав, по-русски быстро отворив дверь, мы увидели приятеля сидящим на кровати в одном белье. Он сосредоточенно смотрел на покосившиеся каблуки своих штиблет. Узнав нас, он улыбнулся и юркнул под русское одеяло. — Просим снисхождения за визит в неурочное время, — баритонил Соколов. — Извините. Заходите. Смотрите в окно, а я оденусь. После медици- ны заспался. Сейчас будем чай пить из самовара. — Bemi s s ime. Жаждем чаю после насыщения у т - т е Б о в а ри и нежных слов после ее сурового молчания и холодного приема. — Все к вашим услугам,—творил Евреинов, шаркая ногами.—Вот я в жилете... Вот и совсем c omme il faut 'Hbm, только за мной обряд омовения— и к вашим услугам. — Смотрите,—ткнул пальцем Соколов в угол.—Это его медицинский багаж. Год-два не пройдет, как он пожрет всю премудрость и утешит нас сло- вами: природа исцеляет, а доктор только ей помогает. — Вы думаете, что этого мало, да?—весело отозвался Евреинов. — Маловато. — Утешьтесь: скоро будем воскрешать мертвых. — Не желаю, пока вижу обратное. — А что вы скажете на это?—обратился Евреинов ко мне. — Только одно: жилет вы надели шиворот навыворот. — Как! А ведь правда. Модный портной подгадил. Так настряпал, что я день ношу так, потом иначе и не замечаю, пока не укажут. С сапогами то- же история. Вывернулись, проклятые. Чтобы выровнять, одеваю левый на правую ногу, правый на левую. Хожу, как посмешище. Французики подми- гивают и сдержанно хихикают. Я—нуль внимания, но набил мозоли. — А вот и мы, согласно уговора,—шумно галдели входя два. брюнета.— Жаждем чаю и товарищеского участия! Это были неразлучные друзья. Ростом побольше—Стриков, фигурой потолще—Стрик. Оба эмигранты по собственному желанию, так сказать добровольцы. — А позвольте узнать—не помешали?—спросил Стрик. — Кому И 1 в чем?—удивился Евреинов. v — Быть может, у вас конспиративное собрание? — Конспиративный самовар с полу—комсою хлеба. Я говорю к свеже- му случаю с одним эмигрантом,—продолжал Евреинов.—Зашел он в булоч- ную и спросил по-русски «дайте хлеба». Продавщица, указав на лежащую ковригу, произнесла :«Comme са?».Соотечественник в войлочной шапке от- ьетил просто: «Пол-комсы»—и рукой указал, где надо отрезать. Публика хохотала. Соколов фыркнул и добавил: — Si поп е vero, е b e ne t rovato. ..