Сибирские огни, 1927, № 2

Люди лес вырубили. Люди хлеба не дали. Обеднел Бобырган—«чо делать?» К Чаптагану пошел, к брату. Помоги, лес дай—обеднел. Не дает Чаптаган—«сам бедный, к брату иди!» Пошел к Адагану—помоги, золота дай—обеднел! Не дает Адаган—«зачем ушел? Зачем людям лес дал? Сам виноват. Уходи»... Так и ушел Бобырган. И сайчас стоит голый—в степь смотрит. — Все хлеба ждет. Ерсутал. Многогранен Алтай. Как семь плетей сплелись хребты его! Сверху взглянешь—треугольником встал он среди степей. А осенью—бурым сукном закрывается. Красив Алтай—а найдешь ли в нем краше места того, долины той—где живет Ак-моко? — Нет! А найдешь ли прозрачней, шире реки—Ак-талай-талай-лу, что в царстве Ак-моко с талом играет? — Нет!.. Ак-моко—богатырь! Чего у него нет?— — скот есть. — народ есть. — управляющий есть,—Ак-сагал,—ебегчен. Ак-моко—богат! — Кони, сарлыки, коровы, овцы. И не надо готовить сена для них—живет Ак-моко там, где в полдень все теряет тени... Табунов Ак-моко не сочтешь! Как выйдет он на них смотреть—сердце его выше Белухи. Потому, что—широки его владенья. Потому, что—солнце в полдень не дает тени. Потому, что—табуны его, как кандык весной, долину закрыли. Ай-хан и Кун-хан: злы. Ай-хан и Кун-хан: сильны. Ай-хан и Кун-хан: завистливы. Когда ночь залетела в долину и злые духи вышли из рек и ущельев, весть получил Ак-моко: идут Ай-хан и Кун-хан отобрать у него и долину v скот. (Они сильны). ... Золотой уздечкой стукнул Ак-моко по золотому столбу.— Конь Ак-моко перед ним. Ак-#око на коне—на любимую гору поехал (Ак-тайгу). Приехал. Молиться стал.— «Табунов у меня много! Народу у меня много! А умру я—некому взять все это—дай мне сына».