Сибирские огни, 1927, № 2

Сегодня утром Чернопольские санкюлоты ввалились в ее спальную. Их было восемь человек. Архип Липатов,—коротконогий бородач,—выступил вперед. Устремив глаза на собственные лапти, Архип натужно выдавил: — Так что, Анна Павловна... товаришш Сталбунец приказал... отпусти, стало быть, пшенички... - Анна Павловна подошла к Липатову. Он затоптался на месте и завер- тел гнездо шапки. — Я вам сочувствую,—сказала Анна Павловна. Глаза ее скользнули по хмурым лицам. Она напомнила, что до сих пор мужики ничем ее не оби- жали и что она решительно во всем шла навстречу их желаньям. — Посочувствуйте и вы мне,—заключила Анна Павловна:—у меня то- же семья и дети! Тогда солдатка Устинья вывернулась из-за спины Липатова. — У тебя дети!—сказала Устинья:—у тебя дети!.. Она. страшно побледнела, она ткнула кулаком свой выпяченный живот и по-кликушески завизжала: — А у меня их што-'ли нет!.. Анна Павловна вспомнила теперь Устиньины глаза и беспокойно заво- зилась в кресле. За дверью вдруг послышались шаги. — Вячеслав,—подумала Анна Павловна. Дверь распахнулась. Юноша в гимназическом пальто вошел в гостиную. Пушистый ковер обеззвучил его шаги, только подвески люстры хрустально тенькнули. — Лена не приедет,—сказал юноша:—я послал письмо, она задержится дня на три у крепостинского попа. Петровна встала. Вячеслав бросил фуражку на стол и сел в освободив- шееся кресло. — Говори, Славушка,—пробормотала Анна Павловна. — Я получил сведения...—начал Вячеслав, на горбоносом его лице про- бился румянец, он отодвинул локтем фуражку и вдруг выпалил: — Мужики собираются нас громить! Анна Павловна охнула и покатилась в пустоту. Бронзовый Амур под- прыгнул к четыреуголънику темного окна. Чудное слово. В Чернопольской школе догорала керосиновая лампа. Керосиновый язычек увядал в чапанных испарениях. В табачном дыму тонули мужичьи бороды. Встав у парты, загнав руку за ременный поясок, Иван Сталбунец— председатель волревкома—разматывал заключительное слово. — Наша Красная армия, товарищи, защищает от белой гидры рабочий и крестьянский класс. С своей стороны мьг должны давать армии всемерную помощь. Я, товарищи, довожу до вас, что выступавший по моему докладу оратор кулацкого направления Ляляев Кузьма разводил перед вами невозмож- ную контру... Лошманский конец,—гурьба оборванных, притулившихся у печки,— одобрительно гукнул.